Гульчачак Назипова, генеральный директор Национального музея Татарстана: «Некоторые до сих пор думают, что музей – это что-то тихое и затхлое. Этот стереотип нужно изжить»

18 мая весь мир отмечает День музеев. Традиционно все музеи планируют на этот день программу культурного отдыха, стараясь привлечь посетителей чем-то необычным, чаще всего, делая вход в учреждение бесплатным. Печально, но порой только так можно привлечь внимание людей, которые в большинстве своем забыли про действительно культурный досуг. В преддверии праздника генеральный директор Национального музея Татарстана Гульчачак Назипова рассказала в интервью 116.ru о том, чем сейчас живет музей, что больше интересует людей, о новых необычных проектах и многом другом.

– Гульчачак Рахимзяновна, прежде всего хочется спросить, какова сегодня публика? Обращаете внимание, кто чаще посещает музей: молодежь, люди среднего возраста, пенсионеры?

– К сожалению, нынешний контингент тех, кто посещает музей, не такой, каким был прежде. Если мы сравниваем с доперестроечным временем, когда музей посещало около миллиона жителей республики и туристов – то тогда была развита инфраструктура, к нам приходили туристические поезда, пароходы. И в то время, к примеру, из 600 тысяч посетителей больше 80% составляли школьники. В настоящее время картина совсем другая, и с чем это связано, мы не можем сказать. С общей ситуацией в системе образования, или с тем, что музей долгие годы не имел постоянной экспозиции – это необъяснимо и требует анализа. Но, к сожалению, нужно признать тот факт, что сейчас среди посещающих экспозиции, детей меньше 50%. Зато отрадно отметить, что увеличивается количество туристических групп.

Однако основную массу составляют одиночные посетители среднего возраста, которые родились еще в советское время и музей в их образе жизни занимает определенное место. Есть также контингент образованных и интеллигентных горожан, которые считают своим долгом посещать театры и музеи. Стоит отметить, что в университете обучается много иностранных студентов, которые также посещают наш музей. Сейчас город предоставляет для проведения досуга массу возможностей, и музей, к сожалению, занимает в этом списке незначительное место. Поэтому мы работаем сейчас над тем, чтобы вернуть посетителей. Есть множество путей и способов, которые мы реализуем, благодаря чему за последние три года количество посетителей резко возросло.

– Какие экспозиции пользуются большим спросом?

– Людей, как правило, интересует классика. У нас есть замечательный зал VIII века, который вызывает повышенный интерес у посетителей. Конечно же, нам нужно строить дальше и XIX век, но пока нет финансовых возможностей. А это была бы такая же классика. По этому времени у нас есть великолепная коллекция. Также людей интересует этнография. Когда на какой-либо выставке присутствуют части этнографической коллекции, то они пользуются популярностью. Потому как это можно назвать идентификацией данного народа, данной территории. Приезжие посетители хотят узнать, кто же здесь живет – татары, русские, марийцы, чуваши, мордва. Предметы определения их как народа у нас, конечно же, хранятся. Ну и, наконец, всегда пользуется популярностью экспозиция, посвященная древней истории Татарстана. Она построена по современным научным технологиям и позволяет легко освоить археологический материал. Там есть так называемая электронная экспозиция, есть игра для детей, есть электронная станция для взрослых.

– Какими экспонатами музей особенно гордится?

– Это всем известная карета, и сейчас мы выставили белугу. У нас работает уникальная выставка, посвященная природе Татарстана, где представлены редкие, исчезнувшие или исчезающие виды животных из Красной книги республики. Все посетители просто восхищены красотой этой выставки. Центральный экспонат – знаменитая белуга, подаренная императорским двором еще казанскому городскому музею в 1902 году. Длина ее 4 метра 12 см – уникальный ихтиологический экспонат. Отрадно, что она была выловлена в Волге в конце XIX века под Астраханью. Но стоит отметить, что подобная белуга была поймана и в 20-е годы под Тетюшами. А так как годы были голодные, ее съели, но у нас сохранилась ее фотография.

И, конечно, мы гордимся каретой Екатерины II, которую очень любит татарский народ. В его историю она внесла много хорошего. Поэтому карету ласково называют «бабушка-царица». Сама карета была специально подготовлена к приезду Екатерины в 1767 году.

– Национальный музей проводит Дни дарения. Какими были самые оригинальные дары? Бывало ли, чтобы люди приносили предметы или вещи, совершенно не подходящие музею, и что с ними стало?

– Нужно отметить, что жизнь музеев вообще невозможна без дарений. Так, собственно, возник и наш музей – адмиралом Лихачевым была подарена крупная коллекция в 40 тысяч единиц хранения. Сейчас мы традиционно проводим Дни дарения, да и в течение всего года принимаем предметы. В настоящее время идет прием даров семьи Жигановых, которые передают предметы, связанные с выдающимся татарским композитором Назипом Жигановым. К 100-летию со дня его рождения мы готовим экспозицию и его дети дарят нам огромное количество вещей, связанных с его жизнью и творчеством. Что же касается даров вообще, то действительно, иногда приносят абсолютно бесполезные вещи. Бесполезны они с точки зрения музейных экспонатов. Поскольку мы являемся государственным музеем, то государство тратит огромные деньги на то, чтобы сохранить все предметы. Потому у нас существует специальная экспертно-закупочная комиссия, через сито которой проходит каждый предмет на право быть сохраненным, или же нет.

Те предметы, которые являются дублетными (уже есть такой экземпляр), или предметы, сочтенные комиссией для музея бесполезными, включаются в так называемый обменный фонд и передаются школьным и ведомственным музеям, где они занимают свое достойное место. Среди таких предметов могут быть ксерокопии каких-то документов – все-таки, мы сохраняем подлинники. Иногда приносят предметы, которые вовсе не подходят профилю нашего музея, а он у нас краеведческий. В целом же, все предметы нужны, поскольку они говорят о своей эпохе.

В последние годы, к примеру, семьей Фатыха Карима нам были подарены многие экспонаты. Стоит вспомнить, что нам принесли письмо Фатыху Кариму от его жены, которое он пронес всю войну в кармане своей гимнастерки. А после его гибели в 1944 году однополчане передали это письмо его семье. К примеру, также, в этом году от правительства Татарстана мы получили дар – рояль Рустема Яхина в отличном состоянии. Он поступил в экспозицию в рабочем состоянии и звук у него просто волшебный.

Также бывает, что люди дарят предметы быта, много вещей на военную тематику, есть коллекции продукции наших заводов. Не так давно нам военный госпиталь передал в дар коллекцию хирургических инструментов. В будущем мы даже планируем создать интерактивную электронную экспозицию «Татарстан сегодня», где будут представлены виды Татарстана, а продукция предприятий республики будет выставлена рядом в витринах.

А вообще, перед тем как строить какую-то выставку, наши фондовики оповещают граждан, какие пробелы нужно восполнить, в каких предметах музей нуждается. Многие люди выбрасывают старые вещи, не зная об их музейной ценности. У нас есть коллекции фотоаппаратов, телевизоров, пишущих машинок, швейных машинок, календарей, посуды, нумизматики. В июне у нас откроется выставка, посвященная истории ТАССР, где будет представлен кабинет первого президента Татарстана Минтимера Шаймиева. Мы получили его в дар еще 15 лет назад.

– Есть ли у музея своя концепция привлечения посетителей? Существуют ли особые ухищрения, чтобы «заманить» людей?

– Для этого существуют даже целые науки. Например, музейная педагогика, которая включает в себя понятие «музейная культура». А самое главное, музей должен приспособиться к посетителю и его интересам. К примеру, на первый взгляд скучную экспозицию мы приспосабливаем к обычному посетителю – изобретаем различные интерактивные или ролевые игры. На самом деле, это экскурсия, но игровая. Другой формой экскурсии является день рождения в музее – дети проходят всю экспозицию играя, все происходит на территории музея и все конкурсы и игры связаны с выставкой. То же самое – свадьба в музее. Мы не накрываем столов, не приглашаем тамаду – все проводят наши сотрудники. Допустим, те же свадебные обряды народов нашей республики. Все проходит на территории какой-то экспозиции, для гостей проводятся викторины и конкурсы, все заканчивается фотосессией рядом с полюбившимися экспонатами. Естественно, в центре внимания держатся жених и невеста. В общем, интерактивные формы посещения музея привлекают людей.

– Посетители оставляют свои пожелания к работе музея? Жалобы бывают?

– У нас есть книга отзывов, где довольные и недовольные посетители оставляют свои пожелания. Иногда мы их даже публикуем в нашей музейной газете, иногда обсуждаем на дирекции. Пожелания, мы естественно, учитываем. Иногда могут написать в шутку, что экскурсовод не выспался, вяло вел экскурсию и класс разбежался. И правильно пишут, ведь этот человек должен держать внимание посетителей. Так что, все учитывается. Много недовольных, к примеру, было в связи с отсутствием буфетов – эту проблему также решаем. Среди иностранных посетителей были нарекания, что ведущих текстов нет на английском языке – и этот вопрос также решается. Много лет мечтаем об автогиде, но денег пока нет. С его помощью посетители смогут самостоятельно ознакомиться с экспозицией на любом языке.

– Как в работе музея используются новые научные достижения?

– Да, технологии в наше время идут семимильными шагами, и мы не можем отставать от них. У нас очень много задумок, и я надеюсь, новый министр информатизации нам окажет содействие в их реализации. Мы знаем «что и как», знаем новейшие разработки музеев мира, знаем какую технику нужно заказывать. В наше время есть просто фантастическое оборудование, которое поможет раскрыть еще глубже все, что мы хотим показать в экспозиции. Сейчас у нас уже все просчитано, вопрос только в финансировании, которое пока прекращено. В связи с этим, к сожалению, мы пока начали немного отставать в развитии.

Естественно, у нас есть детская игровая площадка, которую мы намерены и дальше развивать. Музеи должны жить в ногу со временем, использовать инновации в своей работе, иначе народ не пойдет. В музее должно быть все самое передовое, хотя, некоторые до сих пор думают, что музей – это что-то тихое и затхлое. Этот стереотип нужно изжить.

– Какая научно-исследовательская работа ведется в музее?

– Научно-исследовательская работа – это та основная часть айсберга, которую не заметно посетителю. Он видит только результаты этот работы. У нас достаточно сильный научный коллектив, мы проводим чтения, конференции, семинары. У нас также мощный методический коллектив, который проводит обучение. К примеру, к нам приехала молодая сотрудница из Казахстана. У нее, кстати, был выбор, поехать в музей Стамбула, Санкт-Петербурга или Казани, и приехала она именно к нам, потому как была наслышана о нашем музее. У нас также работает и ученый совет, куда входят ведущие ученые Казани. Есть также научно-методический совет, через горнило которого должна пройти любая выставка – большая или маленькая. Там разгораются споры, ведутся дискуссии, ведь любая выставка должна быть научно выдержана. Если же этого не произойдет, то посетитель в ней просто «утонет» из-за отсутствия логики.

– К примеру, в Праге есть музей инструментов средневековых пыток. В США в бостонском музее плохого искусства собраны 400 экспонатов, соответствующих названию музея. А какие оригинальные и необычные выставки были в Национальному музее? Может что-то подобное планируется в будущем?

– 1 апреля мы представили выставку смешных предметов и в будущем планируем сделать нечто подобное. Одно время у нас была выставка «Яркая этикетка – некачественный товар», сейчас мы ее не показываем. Но, видимо, повторим. Задумок подобных вообще множество, но все упирается в отсутствие культуры благотворительности, ведь такие выставки возможны только при поддержке благотворителей. А бюджетных средств не хватает иногда даже на плановые выставки.

– Как выстроена система охраны музея? Случались ли попытки посягательства на экспонаты?

– Система безопасности совершенствуется каждый год, но даже банки подвергаются нападению. И кражи у нас случались. К сожалению, это связано с отсутствием у нас необходимого материального обеспечения. В 2007 году у нас была кража. Тогда злоумышленники прекрасно понимали, что смотрители не уследят за ними, и, так совпало, что видеокамера не работала по техническим причинам. А все это от нехватки технических средств.

Ту часть экспозиции, где бывают посетители – мы сильно укрепили, но везде присутствует человеческий фактор. К примеру, в одном из южноамериканских музеев кражу совершили сотрудники, проработавшие там три года. Как оказались, они для этого и пришли туда работать, и выжидали такой срок, пока им не удалось вынести два полотна известных мастеров. И мы делаем все, чтобы краж не произошло. Каждая витрина находится под сигнализацией, в каждом зале есть достаточное количество смотрителей, но мы не застрахованы от случайностей. Сейчас существуют новейшие разработки одной немецкой фирмы – витрины с бронированными стеклами и прочие сложные технические системы. Но они стоят как автомобиль.