Андрей Большаков, доктор политических наук: «Такую политическую фигуру, как Дмитрий Медведев, к следующей кампании никто помнить не будет!»

С момента выборов нового президента России прошло уже некоторое время, однако не все довольны результатом, а некоторые и вовсе протестуют. Хотя, наверное, всем очевидно, что хода назад нет. Своим мнением о том, что привело к такому положению вещей, какие прогнозы можно делать на развитие ситуации и чем запомнится россиянам покидающий свой пост Дмитрий Медведев, с нашими читателями делится руководитель недавно открытой кафедры конфликтологии К(П)ФУ доктор политических наук Андрей Георгиевич Большаков.

– Андрей Георгиевич, безусловно, можно говорить о том, что победитель в президентской гонке был известен заранее и спор велся лишь о максимально возможном результате. Это дало повод некоторым еще задолго до, собственно, самих выборов говорить о том, что выборы нечестные. В отдельных случаях заявлялось и о массовых фальсификациях в пользу фаворита. Как вы считаете, если достаточно ощутимая и, главное, активная часть граждан избранного главу государства и саму процедуру выборов считает нелегитимными, есть ли в такой ситуации предпосылки для возникновения социальных конфликтов?

– Мне представляется, что прямой зависимости и выхода на социальный конфликт здесь нет. Надо разграничивать то, что относится к общественной жизни, и то, что относится к политической сфере. Вот у нас была политическая система, основы которой были положены в 90-е годы, а окончательно она была сформирована к началу 2000-х. И с тех пор не менялась, до 2011 года функционируя достаточно грамотно, без сбоев. Эта система содержала ряд партий, которые были лояльны к власти в широком смысле слова, и хотя предполагалась, так скажем, ограниченная конкурентность, до определенного времени она все общественные силы устраивала. До сих пор, наверное, является самым главным вопросом, почему же система перестала устраивать многих к 2011 году, появились вдруг протестные настроения в обществе, стали говорить о фальсификациях на выборах, допускаемых со стороны власти и проч.

Мне представляется, что у каждой политической системы есть свой запас прочности, и когда-то эта система должна видоизменяться. Момент изменения, видимо, был пропущен во время президентства Медведева, и, соответственно, эта система перестала удовлетворять как некоторые элитные группировки, так и ряд социальных групп.

С одной стороны, ситуация очень похожа на то, что было в Белоруссии, потому что движущими силами протеста и там, и у нас выступает интеллигенция, выступают студенты и студенческие организации, представители народившегося среднего класса. Хотя оговорюсь, по моим оценкам, это пока еще немногочисленная группа. Мы также видели, что протесты характерны в основном для крупных городов, и то не всех, а прежде всего столичных. Так что мы должны говорить о том, что протесты – это удел достаточно небольшого числа наших граждан. Основная масса продолжает в лучшем случае просто следить за этими политическими процессами со стороны.

Что касается конфликтов социальных, то мне представляется, что они более глубокие. Они никуда не исчезали после крушения Советского Союза, и эти конфликты связаны со становлением новой государственности. С тем, что распалось некогда мощное, единое государство, и, соответственно, попытками политиков начать новую жизнь, попытаться произвести новые интеграционные проекты, которые большей частью не удаются. Мне представляется, что социальные конфликты являются фоном событий, на которые мы все сегодня заострены и на которые мы обращаем очень большое внимание в силу их раскрутки в СМИ и в силу того, что это является повесткой дня нынешнего.

– А как вы считаете, уместно ли вообще говорить о том, а многие говорят, что некоторые сторонние силы влияли или пытаются влиять на эту самую повестку, разжигают в обществе конфликты. Одни выходят на улицы, а другие считают, что первых к этому подталкивают извне, и пророчат навязанный «оранжевый сценарий» для России?

– Вы знаете, есть великое изречение Карла Маркса, который говорил, что миром правит интерес. Мне кажется, что, несмотря на то, что прошло очень большое количество лет после этого высказывания, оно и сегодня имеет очень большой смысл. Мы должны понимать некоторые вещи таким образом – с одной стороны у России есть свое положение в современном мире, определенная региональная позиция, если иметь в виду постсоветское пространство, и здесь у нас есть объективная конкуренция с рядом других геополитических игроков. В их числе обычно называют США, Евросоюз, Китай. Эти государства или союзы государств, конечно, оказывают большое влияние и на постсоветское пространство, и на саму Российскую Федерацию, и, естественно, если идет геополитическая конкуренция, то наши соперники заинтересованы в том, чтобы Россия не стала сильным государством.

Другое дело, что после падения Советского Союза Россия изначально является государством второго порядка, и поэтому говорить о серьезной конкуренции в сфере, прежде всего, экономики с такими гигантами, как Китай или Евросоюз, не приходится. Все попытки, в частности попытка нового проекта Евразийского союза, замечательно выглядят на бумаге, но на практике между двух гигантов третий появиться, скорее всего, не сможет.

Что касается непосредственно протестов, мне представляется, что в большинстве своем они имели сугубо внутреннюю природу, внутренние причины. Я не думаю, что деятельность других государств состояла в том, чтобы дестабилизировать ситуацию именно в данной избирательной кампании. Я считаю, это просто пиар-ход тех людей, которые находятся у власти, тех людей, которые осуществляют сегодняшний политический процесс. С точки зрения избирательной технологии это очень удачный подбор времени и места, поскольку значительная часть нашего населения действительно верит в происки, по старому говоря, империалистических государств против нашей страны, и, соответственно, это может привести к внутренней дестабилизации.

У «оранжевой революции» в нашей стране, в отличие, скажем, от Грузии или Украины, нет реальных оснований. Единственная группа, которая может быть инициатором этой вот «оранжевой революции» в России, это многочисленные мигранты. Но насколько я владею ситуацией, мигранты политически не объединены и таких задач на сегодняшний момент перед собой не ставят. Что касается местного, «старожильческого» населения, то мне представляется, что борьба и в целом протесты, которые должны обеспечить по замыслу их организаторов «чистые» выборы, это совершенно нормальная форма политической борьбы, которая существует в рамках политической системы. Сейчас, в том числе и под воздействием этих протестов, политическая система, видимо, будет видоизменяться. Вы и сами хорошо представляете, что первым, кто предложил видоизменения, был пока еще действующий президент РФ Дмитрий Анатольевич Медведев.

– Но полномочия главы государства в самом скором времени перейдут другому человеку, а протестующие, даже при отрицании «оранжевого сценария», задолго до выборов начали готовить площадки для следующих выступлений, не только митингов, шествий, были даже неудачные попытки организовать палаточные стоянки.

– Несмотря на то, что президент действующий по американской терминологии является «хромой уткой», тем не менее он на политический процесс хоть как-то пытается влиять. И я напоминаю, что пусть в сильно измененной форме, но законопроект по реформе политической системы шёл все-таки от Медведева. Сейчас возникает, наверное, резонное предположение – не будет ли изменять новый президент сами реформы. Мы можем констатировать такую вещь, что Путин попытается проводить какую-то новую, свою политику, и что останется от реформ Медведева, здесь, наверное, предугадать очень сложно.

Насчет подготовки к поствыборным митингам я думаю, что ничего страшного в этом нет. В любом случае как бы честно ни проводились выборы, всегда будут недовольные их проведением. Все равно будут группы лиц, которые будут говорить о нечестном их характере, фальсификациях с той или иной и стороны, и поэтому это совершенно нормальный элемент политической борьбы, когда на 5 число назначается несколько митингов. Это действие-противодействие приведет к тому, что общая сумма усилий будет равна нулю. И в нашей стране стабильность в той форме, в которой она существует сегодня, сохранится. Определенные группы людей взбудоражены, и успокоить их будет достаточно сложно, так что часть людей будет требовать политических реформ и в дальнейшем.

– Так как, по вашему мнению, будет реагировать Владимир Путин? Будут ли закручены гайки, или он пойдет на уступки?

– Довольно сложно сейчас предполагать конкретику, но я думаю, что у Владимира Владимировича Путина нет такого ресурса, который у него был в начале 2000-х годов. А именно уже нет такого подъема экономики, постоянного роста цен на энергоносители, чтобы проводить какую-то политику, скажем, по типу китайской – модернизация экономики, при этом политическая система остается той же, которая была в период первого и второго сроков Путина у власти. Я думаю, что определенные изменения в эту систему внесены будут. Конкретика – выборы региональных глав. Я думаю, Путин на это пойдет. Это новый момент, здесь вектор направлен именно в сторону демократизации. Есть объективные условия, и не один политик, даже если он побеждает на выборах с большим отрывом, скорее всего, позволить себе реализацию только субъективных чаяний или намерений просто не может.

– Как вы считаете, а если бы Дмитрий Анатольевич Медведев пошел на второй срок, что-то бы изменилось в стране прежде всего в плане отношения людей к власти?

– Мы, разумеется, можем это только предполагать, но мы также можем очень четко говорить о том, что сейчас происходит эволюционное изменение нашей политической системы, которую предстоит изменять любому, кто встал бы во главе государства. Если бы было прямое соперничество между Медведевым и Путиным, то мне кажется, что это привело бы к революционному краху всей той политической системы, которая существовала. И в плане поддержания стабильности всего российского общества это был бы крайне негативный сценарий. Власть так или иначе должна была решить, кто будет ее представлять на этих выборах, может, просто не стоило делать это столь публично. Когда же передача власти произошла публично, и за этим последовало объявление Медведева о том, что уже 4 года назад он знал, что такой факт, безусловно, должен быть, то это многих лояльных к Путину людей, его сторонников оттолкнуло.

– А есть ли вероятность того, что Медведев пойдет на свой второй срок в 2018 году?

– Мне представляется, что Медведев был все-таки промежуточной фигурой. Достаточно неплохие у него были инициативы по целому ряду вопросов, в том числе связанные с политической реформой. Но, в общем-то, до реализации значительных проектов дело не дошло. Что касается сегодняшнего момента, если вы обратите внимание, то практически в каждом интервью он говорит, что будет избираться. Мой прогноз, что, скорее всего, такую политическую фигуру, как Дмитрий Медведев, к следующей кампании никто и помнить в нашей стране не будет.

И как реальный выдвиженец на следующих выборах президента он, наверное, вряд ли может расцениваться. Сужу я об этом, естественно, по косвенным фактам, сам он делает обратные заявления. Но его ближайший соратник, человек, который активно его продвигал на второй срок, а именно господин Юргенс из Российского союза промышленников и предпринимателей заявил на днях буквально следующее, что он видит в качестве нового председателя правительства отнюдь не Медведева, который с этим просто может не справиться, а фигуру господина Кудрина – недавно отставленного министра. Вот хотя бы этот факт свидетельствует о том, что Медведев теряет команду, которая была при нем, и мне представляется, что у Путина на следующих теперь уже выборах будут другие соперники.