«Вы рассчитывали, что мы будем молчать?» Инженер побывала в закрытом «Алабуга Политехе» и показала, что там происходит

Особая экономическая зона «Алабуга» тщательно охраняется. Попасть туда простому человеку с улицы невозможно. Да что там, журналисты 116.RU отправляли туда запросы с просьбами устроить экскурсию после череды скандальных историй. Ответа от руководства «Алабуги» не последовало.

Но мы всё же нашли человека, который провел на закрытой территории 3 дня. Он узнал, как выстроена работа в политехе, по каким параметрам маркируют детей, как и чему там обучают. Этот человек, как сам утверждает, нашел нарушения в работе «Алабуга Политеха» и более того — снял все на видео. Имени нашего собеседника мы раскрывать не будем из соображений безопасности. Но для упрощения повествования дадим ей имя Виктория.

Публикуем подробный рассказ с фото и видео из застенок особой экономической зоны, куда простому смертному путь закрыт.

Виктория — инженер АСУ ТП (автоматизированные системы управления технологическими процессами) со стажем больше 15 лет. Если описать ее работу простыми словами, то она приходит на крупные промышленные предприятия и настраивает машины так, чтобы они функционировали без людей. Всю работу делает верно отлаженная техника, а человек просто наблюдает со стороны и вмешивается только в экстренных случаях.

Именно на Викторию и вышли представители «Алабуги». Они пригласили ее на конференцию в Татарстан, прочитать лекцию по своей специальности — АСУ ТП. Как говорит наша собеседница, на тот момент она вообще ничего не знала о таком проекте, как «Алабуга». Просто выслушала предложение и согласилась, на конференциях раньше выступала и подумала, почему бы нет.

В конце февраля 2024 года Виктория прилетает в Татарстан. Она была не единственной гостьей на закрытой территории — всего их было 30 человек. Всех приглашенных вежливые сотрудники «Алабуги» встретили, проводили до хостела. Первое, на что упал взгляд, говорит Виктория, — на КПП сидели дети. Сопровождающие делегацию сотрудники ОЭЗ отмахнулись, мол, интернет здесь есть, вот дети и сидят. Забегая вперед: заехав на территорию «Алабуги», Виктория осталась без связи на 3 дня.

И каким же было сюрпризом, когда гости узнали, что, оказывается, приехали на собеседование. А не на конференцию. У Виктории есть высокооплачиваемая работа, которая полностью ее устраивает, поэтому она и не думала перебираться в Татарстан ради «Алабуги».

— Нам устроили отбор. Когда мы об этом узнали — некоторые развернулись и сразу уехали. Я же решила остаться, — начинает свой рассказ Виктория.

Тут же добавляет: первое впечатление — восторг. Общежития, в которые поселили гостей, были уютные, чистые, с мебелью, техникой. Московский архитектор, с которой наша собеседница жила, мимоходом произнесла:

— Да, хорошо сделано, но из дешевых сэндвич-панелей, — цитирует новую знакомую Виктория.

День первый. Гостей со всей страны, экспертов в своих областях, повели на экскурсии. Виктория увидела лаборатории и технику, которыми они оснащены.

— Я бы хотела, чтобы у нас в политехе были такие лаборатории! Первый класс! Все оборудование — высшего качества. По моей профессии есть все необходимое, чтобы научиться первоклассно программировать, — делится наша собеседница.

Идеальная картинка начала сыпаться постепенно, говорит Виктория. Сначала она заметила элементарное: в «Алабуге» не было столовой. На территории есть только автоматы со снеками. Подумала, что дети наверняка готовят сами в комнатах. Не голодают же они?

— Общая обстановка была странная. В голове крутился вопрос «а что происходит?» Вокруг нас постоянно были девочки-эйчары, очень вежливые, нам скинули какой-то план. Но никто не мог нормально объяснить, зачем мы здесь и для чего, — вспоминает Виктория свой визит в «Алабугу».

Глаза присутствующих расширились, когда они узнали, как тут маркируют детей. Виктория рассказывает, что одной из тех, кто проводил экскурсию, была Эльвира Фомина. Она — руководитель службы администрирования образовательного кластера. Именно Эльвира любезно объяснила, кем в «Алабуге» считают детей.

Первое. Среди детей, говорит Виктория, есть классификация. Низший уровень — это те, у кого не все получается в работе и учебе. Их в «Алабуге» прозвали «деревянные», рассказывает наша собеседница. А высший уровень — «бриллианты». Отличия есть, само собой. Например, «деревянные» получают зарплату 3 тысячи рублей. «Бриллианты» же — около 70 тысяч рублей. Все та же Эльвира приезжим гостям раскрыла и другие интересные цифры: «деревянных» в политехе аж 75%, а вот «бриллиантов» всего около 3%. Есть еще промежуточные звенья, но на них в колледже внимание акцентировать не стали, говорит Виктория.

Здесь немного разберемся в цифрах. По состоянию на 22 февраля 2024 года в «Алабуге» было 2,5 тысячи студентов. Такие цифры озвучили в пресс-службе главы Татарстана. Выходит, что только около 75 человек получают ту зарплату, которую «Алабуга» изначально обещает студентам в рекламах. Еще 1875 детей — это «деревянные», которые выживают на 3 тысячи рублей в месяц. Это если верить тем данным, которые в «Алабуге» услышала Виктория.

Второе. Оказалось, что детям выдают в «Алабуге» карты, на которые и переводят зарплаты. Никаких иных источников финансирования якобы нет. Сколько заработал — на столько и живешь.

Вся эта система, говорит Виктория, вызвала вопросы сразу. А на что живут «деревянные»? Откуда эта структура смахивающая на инфоцыганство схема?

Третье. Дети работают с 15 лет. И этим хвастается руководящий состав «Алабуги». Как говорит Виктория, все ее вопросы остались без ответа. Все та же Эльвира или грубо закрывала гостям рот или же увиливала от ответа.

Зато она настаивала: здесь идет отбор детей, «Алабуга» выбирает «лучших из лучших», цитирует ее Виктория. А кто не справляется, тот и не справляется, добавляла Эльвира.

— Эта женщина очень жесткая. Остались двоякие впечатления от нее. Что значит «выбираем лучших из лучших»? Хорошо, а что вы делаете с теми, кто вам не подходит? У меня остались вопросы. Но ответа на них я не получила, — рассказывает Виктория.

Маска благополучия с лица «Алабуги» начала сползать еще больше, говорит наша собеседница.

— Нас забрал парень и повел в лабораторию. Когда я туда зашла, первое, что увидела — ребенок на вид лет 15 калибровал робота без каски, без очков, без средств индивидуальной защиты! В это время сопровождающий, имя которого не запомнила, рассказывал, как у них все круто и классно. Увидев явные нарушения, я тут же задала вопрос, почему дети работают без средств защиты и почему нет взрослого человека, который будет за этим процессом наблюдать, — возмущается Виктория.

Она как человек, работающий на крупных предприятиях много лет, объясняет на пальцах: есть правила и нормативы. В частности, существует в стране такие документы, как:

• Федеральный закон № 116 «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»;
  

• Правила по охране труда при эксплуатации электроустановок (ПОТЭЭ), утвержденные приказом Минтруда России от 15.12.2020 № 903н.;
  

• Правила технической эксплуатации электроустановок потребителей (ПТЭЭП), утвержденные приказом Минэнерго России от 13.01.2003 № 6.

В чем суть и почему мы приводим список этих документов? Все просто: дети до 18 лет не имеют права самостоятельно работать с электроустановками, говорит Виктория. Это запрещено на территории России. Собственно, Виктория именно на это и указала сотруднику «Алабуги», увидев за станком ребенка.

— Мы будем это правило менять, — ответил тот.

— Вы хотите сказать, что вы нарушаете законодательство? — парировала Виктория.

— Мы будем делать так, как мы хотим, — дал исчерпывающий ответ мужчина.

Не выдержав такой наглости, к диалогу присоединился еще один гость «Алабуги» — мужчина, работающий на электростанции диспетчером. Он Викторию поддержал, коротко и ясно добавив, что за такие нарушения на нормальном предприятии как минимум лишают премий, отправляют на пересдачу и ставят вопрос о компетентности сотрудников.

— Зашли мы в следующий цех — ситуация аналогичная. Дети ходят без касок, без очков, без респираторов, без беруш. Заходят за электрооборудования. Там опасное производство. Это опасно для их жизни. Не имеет права ребенок кнопки нажимать на этих электроустановках. У него нет удостоверения по электробезопасности. А нет его, потому что ему нет 18 лет. У этих же детей откуда-то есть удостоверение уже в 15 лет. Как они обошли эти нормы и правила? — негодует наша собеседница.

На второй день, говорит Виктория, из 30 приехавших остались только 20. Остальные покинули это увлекательное место.

Наша собеседница же решила: останется до последнего, чтобы высказать свое негодование с трибуны. Она должна была выступить с лекцией о своей профессии. В микрофон, перед коллегами, некой комиссией и сотрудниками «Алабуги» Виктория начинает указывать на нарушения.

Помимо уже не раз высказанной претензии относительно отсутствия СИЗов на детях, Виктория говорит и о базовых знаниях. По словам нашей собеседницы, детей в «Алабуге» учат работать с одной установкой и все.

— Я с трибуны заявила о том, что нужно изучать ТАУ (теория автоматического управления. — Прим. ред.). Они очень агрессивно отреагировали. Там сидела комиссия, там сидел главный энергетик, там сидела Эльвира. Последняя очень давила своим авторитетом.

Виктория стала объяснять с высоты своего опыта, что без теории нечего делать в АСУ ТП. Ее прервали: педагог должен обучить детей всему за 2 месяца. На что Виктория возмутилась, что ее профессии в институте обучают 5 лет, как можно это все поместить в 2 месяца. После того, как наша собеседница вступила в полемику с «алабужскими», на нее начались откровенные нападки.

— Они начали меня буллить, понимаете? Говорят, а чем отличается ваша профессия от бухгалтера? Я им объяснила, что профессионал здесь я, а не они. У меня есть знания и опыт. У них нет ни того, ни другого. Научили детей, как обезьянок, работать в одной программе и все, — возмущенно говорит Виктория.

Наша собеседница настаивает: без знаний теории дети после политеха будут «потенциальными убийцами» на производстве. В разгоревшемся споре сотрудники «Алабуги» бросили Виктории:

— Мы не собираемся этих детей на производство отправлять. Мы их растим для себя.

Это еще больше насторожило нашу собеседницу. Что значит «для себя» и что значит «не собираемся отправлять»? А если они захотят уйти сами? Или такого варианта просто-напросто здесь не предусмотрено?

— Когда я начала делать замечания по поводу СИЗов, сотрудники сразу стали переживать и спрашивать, общалась ли я со студентами. Я без задней мысли ответила, что мне не надо ни с кем общаться, чтобы видеть нарушения. Я столько лет работаю, заставляю сотрудников завода соблюдать все прописанные нормы и правила. Они были написаны кровью, следующие будут написаны кровью этих детей.

Виктория возмущается: «Алабуга» привезла на завод пару десятков профессионалов в своих отраслях, показала свою работу и неужели рассчитывала, что никто ничего не заметит?

— Вы рассчитывали на то, что мы будем молчать? Я не буду об этом молчать, у меня у самой ребенок растет, я не стану молчать.

Наша собеседница отчаянно пыталась донести до руководства «Алабуги» одну простую мысль: детей, которых они здесь обучают не пойми как, в будущем не смогут никуда устроиться. У них не будет достаточных знаний и навыков. Но в стенах ОЭЗ Викторию услышать не захотели, поэтому мы объясняем, чем грозит то, что происходит сейчас с детьми на закрытой от посторонних глаз территории.

— Все равно эти дети уйдут. Возможно, не все, кому-то они вновь и вновь будут новые контракты подсовывать. Но кто-то ведь уйдет. И когда они устроятся на производство, они не смогут там работать. Они не будут знать элементарных правил. Если откинуть всю мораль, я скажу так: вы выращиваете убийц. Они придут на производство и кого-нибудь там убьют. По крайней мере, в моей профессии. Их невозможно будет переучить. У меня на стол ежемесячно ложится сводка летальных исходов на производстве. И эта папка будет толще, когда эти дети придут на производство. Их не учат правилам. Им говорят, что правила можно нарушить, что автоматика безупречна. Но это не так, — объясняет Виктория.

Точкой невозврата стала ситуация, развернувшаяся на глазах у всех. С докладом перед аудиторией выступал специалист, который занимается сборкой шкафов АСУ ТП в «Алабуге». Он начал рассказывать с трибуны, как привлекает к работе 15-летних детей.

— Я задаю прямой вопрос человеку, который на сцене: «Как дети в 15 лет со 2-ой группой допуска у вас работают?». Эльвира выхватывает микрофон и начинает говорить: «У нас дети не работают с электричеством». Так, стоп. Сначала вы рассказываете, что дети собирают шкафы, а потом, что не работают с электричеством. Так чем они у вас там занимаются?! Мне ответ не дали. Что-то из этого вранье, — рассуждает Виктория.

Наша собеседница провела в «Алабуге» три дня. В какой-то момент после подозрительно часто задаваемого вопроса про общение с детьми, Виктория решила все же с кем-то из студентов переговорить.

Опять же, из соображений безопасности, мы вынуждены имя поменять. Нине 16 лет. Она поделилась: заболела и не смогла выйти на ночную смену. Ей предложили отчислиться.

— А я не могу к маме вернуться, — сказала Нина в беседе с Викторией.

Ребенок рассказал, что здесь зарабатывает 12 тысяч рублей, не относится к «деревянным» и уже хорошо. А отчислиться боится.

— Я порекомендовала ей получить нормальное образование, пройти обычный путь студента в классическом вузе. Она недовольна тем, что происходит. Недовольны и другие студенты. Но они попадают в кабалу. Родители попадают в кабалу. Если они отчисляются — родители платят неустойку, — высказывается Виктория.

И, опять же, свет на финансы нам проливает уже знакомая Эльвира. Она заявила: чтобы «вырастить» одного студента «Алабуга» якобы тратит 1,5 миллиона рублей. Собственно, эти деньги в качестве неустойки и придется вернуть, если ребенок решит уйти. Виктория называет такой подход просто издевательским. Манипулируя чувством вины, неустойкой и используя бесчеловечную систему маркировки детей «Алабуга» ведет их в петлю, говорит наша собеседница.

— Нельзя так издеваться над детьми, это может довести до самоубийства. Государство запрещает то, что они там проворачивают. Все, что они вырастят из этих детей, — это толпу убийц и часть — самоубийц. С таким подходом у них ничего не выйдет. То, что там происходит, ненормально. Они на закрытой территории творят что хотят. Но нам было сказано: «Мы здесь не неженок растим».

При внимательном рассмотрении сайта «Алабуга Политех» слова нашей собеседницы находят подтверждение. Вот, например, расписана подробно максимально возможная зарплата студента, где 3 тысячи как раз минимальный порог:

Рядом видим подтверждение того, что в обиходе сотрудников «Алабуги» есть термин «дерево». Значит, и градация от «деревянных» до «бриллиантовых» детей тоже, вероятнее всего, в наличии имеется.

Что примечательно, сотрудники «Алабуги» уже и не пытаются скрывать условия, в которых живут и работают дети. Они открыто рассказывают экспертам из других городов, что дети работают в том числе и ночью, играют в пейнтбол, даже если не хотят этого делать. Причем система наказаний, как говорит Виктория, в политехе очень жесткая. Чаще всего наказывают деньгами — ребенка штрафуют.

— Эльвира начала рассказывать, мне тяжело было слушать уже после третьего пункта, — говорит наша собеседница.

Теперь пару слов про условия жизни детей. На сайте главы республики 31 января 2024 года появляется новость: Рустам Минниханов побывал в «Алабуге» и осмотрел свежепостроенное жилье для студентов и сотрудников.

Все бы хорошо, но где жили дети последние 3 года? В распоряжении редакции имеется документ от прокуратуры, в котором сказано, что на территории «Алабуги» дети не проживали. Да, там есть хостел, но он не для постоянного проживания.

Хотя, конечно, всем известно, что дети жили на промышленной территории. Это, в частности, абсолютно спокойно в беседе с Михаилом, отцом погибшего Дениса, подтвердил елабужский следователь.

А пару месяцев назад у «Алабуги» появилось свое жилье. Одно из зданий — в виде пирамиды, которое теперь называют штаб-квартирой политеха. На сайте именно его представляют как комфортабельное жилье для студентов. Однако же, как рассказывает Виктория, в этом здании на последних этажах живут те самые 3% «бриллиантов». Остальные дети якобы раскиданы по другим куда более скромным объектам.

Еще один до сих пор интересный и волнующий нюанс — лицензия «Алабуга Политеха». Ее, кажется, по-прежнему нет. По этому поводу были к ОЭЗ вопросы и у прокуратуры. Правда, чем все закончилось — неизвестно. Но зато на сайте политеха опубликованы лицензии Казанского федерального университета, Елабужского политехнического колледжа и Елабужского медицинского училища.

По словам Виктории, руководство политеха все же ответило на один-единственный вопрос приехавших гостей. Как раз о том, почему у учебного заведения нет лицензии. Ответ был прост: «Она нам не нужна».

— Они хотят разрушить все старое и на пепелище построить новое. Но пока они творят какую-то утопию, — говорит Виктория.

На протяжении года редакция 116.RU следила за тем, что происходит в «Алабуга Политехе». Мы продолжали общаться со студентами, их родителями и с преподавателями, узнавая все больше и больше деталей. Также мы продолжали писать официальные запросы в силовые структуры. От последних мы ответа так и не дождались. В частности, республиканский следком не посчитал нужным ответить на официальный журналистский запрос в течение 7 рабочих дней, как то предписывает закон о СМИ, о ходе расследования уголовного дела о доведении до самоубийства 16-летнего первокурсника Дениса. 30 марта 2023 года его нашли в ванной алабужского общежития. В деле 5 раз меняли следователя, материалы из Елабуги забрали и передали в Казань. Фамилий подозреваемых до сих пор.

В первую годовщину гибели Дениса мы пообщались с его отцом. Михаил впервые открыто рассказал, что произошло с его сыном, как продвигается расследование дела и почему он не верит, что Денис сам простился с жизнью.

Редакция многократно предлагала представителям ОЭЗ и политеха в частности высказаться. Однако на все наши призывы выйти на контакт и высказать свою позицию там не ответили.

Несмотря на тотальное игнорирование официальных журналистских запросов и нарушения закона о СМИ, редакция 116.RU заявляет: мы будем продолжать писать про «Алабуга Политех» и мы вместе с семьей Дениса будем требовать открытого расследования дела и наказания всех, кто причастен к его гибели. Мы будем инициировать и требовать от Генпрокуратуры России, Следственного комитета России и Ростехнадзора проведения проверки на территории Татарстана, в частности — в «Алабуга Политехе».