Дауфит Хамадишин, временно исполняющий обязанности начальника УФСИН России по РТ: «"Домашний арест" придумали журналисты»

Новый 2010 год для управления федеральной службы исполнения наказаний стал по-настоящему новым. В России грядет реформа этой системы. Цель преобразований – усовершенствовать процесс исполнения наказаний. К примеру, тех граждан, кто впервые попал в места не столь отдаленные, планируют отделить от закоренелых преступников. Кроме того в России будет создан новый вид наказаний – так называемый домашний арест. О том, как проходит реформа в Татарстане корреспонденту 116.ru рассказал временно исполняющий обязанности начальника УФСИН России по РТ, генерал-лейтенант внутренней службы Дауфит Хамадишин.

– Дауфит Закирович, расскажите, как изменилась работа УФСИН России по РТ в связи с реорганизацией?

– Мы были главным управлением Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан, стали управлением. Связано это с тем, что пересмотрены критерии численности заключенных. Главными управлениями остались те территориальные органы, в учреждениях которых содержится более 20 тысяч осужденных и следственно-арестованных. У нас на сегодня – 15,5 тысяч. Таким образом, 5-6 главков сокращено, 9-10 управлений преобразовано.

В связи с тем, что меняется название, нам необходимо пройти перерегистрацию, но это скорее юридические тонкости, которые никак не скажутся на нашей работе. Сотрудники по-прежнему выполняют свои функциональные обязанности.

– Как в Татарстане идет реформа системы исполнения наказаний?

– Важное направление реформы – сепарация. Планируется отделить тех, кто впервые попал в места лишения свободы и осужденных за преступления средней тяжести от закоренелых преступников. Этот процесс начат уже сегодня. Нам удалось обеспечить раздельное содержание впервые привлекаемых к уголовной ответственности от неоднократно судимых в следственных изоляторах. Изолированно от других осужденных содержатся осужденные при опасном рецидиве.

Проводится работа и в исправительных учреждениях. Определены колонии для содержания впервые осужденных к лишению свободы с отбыванием наказания на общем и строгом режимах. Это требует определенного времени, поэтому процесс сепарации параллельно происходит внутри всех исправительных учреждений Татарстана. Причем для разных категорий осужденных предусматривается не только раздельное содержание, но и свое время приема пищи, помывки, вывода на работу.

В дальнейшем разделение будет более жестким. Осужденные впервые, за преступления небольшой и средней тяжести будут отбывать наказание в колониях-поселениях, где будут находиться не под охраной, а под надзором. Осужденные за тяжкие преступления, неоднократно судимые отправятся в тюрьмы. То есть исправительные колонии, как вид учреждений, будут ликвидированы.

Тюрьмы будут трех режимов: особого, усиленного и общего. Предположительно, особый – полная изоляция, без совместного вывода в столовую и на работу. Общий – арестанты в камерах, днем двери камер могут открываться, и осужденные получат возможность передвигаться на определенной территории, а также работать.

Колонии-поселения будут двух видов: общего наблюдения и усиленного. На базе существующих сейчас колоний с развитым мощным производством будут располагаться колонии-поселения усиленного режима. А вот колонии-поселения с обычным видом надзора будут подобны спецкомендатурам советского времени. Реформа должна завершиться к 2020 году.

– Насколько наша республика готова к такому нововведению, как домашний арест? Есть ли электронные браслеты, налажена система видеослежения?

– «Домашний арест» – это название, которое придумали журналисты. Новый вид наказания называется «ограничение свободы». Как только суды начнут его применять, мы со своей стороны готовы его исполнять. На данном этапе надзор будет осуществляться путем визуального и аудиоконтроля. То есть в разное время будут проводиться проверки по месту жительства, работы, учебы инспекторами уголовно-исполнительных инспекций как непосредственно через посещения и беседу, так и по телефону. Надеемся на помощь органов внутренних дел, особенно милиции общественной безопасности, участковых уполномоченных милиции. Позже, когда будет налажен выпуск электронных браслетов, я думаю, они будут применяться и в отношении данной категории осужденных.

– Во сколько государству может обойтись домашний арест осужденного? И во сколько обходится содержание заключенного в исправительном учреждении?

– Абсолютные цифры я вам не назову, она складывается из очень многих составляющих. В месяц на питание осужденного выделяется около полутора тысяч рублей, на следственно арестованного – чуть поменьше, на несовершеннолетнего – более трех с половиной тысяч. Кроме того, осужденные обеспечиваются одеждой, необходимой мебелью, постельными принадлежностями, даже чистящими средствами и средствами гигиены. Плюс коммунальные платежи, зарплата сотрудников. В сумме цифра получается очень внушительная. Однозначно ограничение свободы обойдется государству намного дешевле.

– Некоторые опасаются того, что преступники теперь могут отделаться домашним арестом и криминогенная ситуация может ухудшиться. Насколько оправданы такие опасения?

– Я считаю, что подобные опасения беспочвенны. Во-первых, надеюсь, что применяться данное наказание будет только к лицам, совершившим преступления небольшой и средней тяжести. В прошедшем году в Татарстане таковых было 850 человек. Кроме того, они 24 часа в сутки будут находиться под строгим контролем. Если будут выявлены нарушения в порядке отбывания, то наказание может быть заменено на реальное лишение свободы. Законодательством это предусмотрено, и подобный опыт у нас имеется.

– В Татарстане у осужденных появилась возможность общения с близкими посредством видеосвязи. Что это за опыт? Где внедряется?

– Законодательство не ограничивает количество телефонных звонков. Мы уже давно во всех учреждениях установили таксофоны, и все желающие могут связаться со своими родственниками, друзьями. Это способствует поддержанию социальных связей. Мы пошли дальше и организовали «видеосвидания», пока только в одном исправительном учреждении – казанской ИК-2. По сути, это нечто среднее между телефонным звонком и свиданием, отсюда и название. Родные и близкие могут заказать его сами, в удобное для себя время и не только услышать, но и увидеть близкого человека, и воочию убедиться, что с ним все в порядке. Это большой плюс. Количество видеосвиданий тоже не ограничено. Татарстан не первый и не единственный регион, где такая возможность существует. Мы будем расширять подобную практику.

– Как в исправительных учреждениях борются с алкогольной и наркотической зависимостью заключенных?

– Как вы понимаете, и спиртное, и, тем более, наркотики являются в нашей системе так называемыми запрещенными предметами. Так что время отбывания наказания способствует отказу от пагубных пристрастий. Кроме того, мы предлагаем пройти кодирование по методу Довженко. Первоначально выявляем зависимых. Затем наши специалисты – наркологи, психологи – начинают с ними работу. Главное требование – человек самостоятельно должен принять решение. От этого напрямую зависит результат. Сегодня уже более 50 человек прошли процедуру кодирования. Это неплохой показатель, учитывая, что эту работу мы начали только в конце прошлого года. К тому же процесс не одного дня и подготовку к тесту проходят сотни желающих.

– Какие специальности получают заключенные в исправительных учреждениях?

– Мы стараемся идти в ногу со временем и периодически пересматривать список предлагаемых специальностей в зависимости от спроса на рынке труда. Сегодня в профессиональных училищах при исправительных учреждениях можно пройти обучение по 38 специальностям: швея, оператор ЭВМ, большой спектр строительных специальностей, профессии связанные с литейным производством, деревообработкой. Некоторые осужденные успевают отучиться по двум-трем специальностям. Мы не препятствуем, ведь это дает им дополнительную возможность найти подходящую работу после освобождения.

– Сколько осужденных с активной формой туберкулеза и ВИЧ-инфицированных на данный момент находятся в учреждениях уголовно-исполнительной системы? Они как-то отделены от здоровых людей? Как ведется лечение?

– У нас в республике отбывает наказание 567 человек больных активной формой туберкулеза. Большинство из них – 499, содержится в специализированном лечебно-исправительном учреждении – ЛИУ-1 в городе Нижнекамске. Остальные находятся в противотуберкулезном отделении больницы для осужденных и отдельных боксах в следственных изоляторах. Дважды в год проходят флюорографическое обследование, получают квалифицированное лечение. Сегодня у нас в достаточном количестве имеются все необходимые для этого препараты. Заболеваемость туберкулезом по нашей системе в 2009 году снизилась на 8 процентов.

Для ВИЧ-инфицированных законодательством не предусмотрено отдельных исправительных учреждений. Они отбывают наказание практически во всех учреждениях республики. Где-то их больше, где-то меньше. Они проживают совместно с другими осужденными. Для этой категории, как и для больных туберкулезом, предусмотрена повышенная норма питания. В медицинских частях, которые есть при каждом учреждении, они получают необходимое лечение. Количество ВИЧ-инфицированных, по сравнению с прошлым годом, несколько увеличилось. Было 1157 человек, стало 1269. Но этот показатель отражает не нашу проблему, а эпидемическую ситуацию в республике. В этом году у нас появилась собственная серологическая лаборатория, которая позволяет определить наличие в крови антител на ВИЧ.

– Во многих исправительных учреждениях республики появились мечети и церкви. Как это влияет на заключенных?

– Решение о строительстве в учреждениях культовых сооружений мы приняли в 2005 году. Сегодня у нас в республике действует 7 церквей и 7 мечетей. Ведется строительство церкви в Казанской воспитательной колонии и исправительной колонии №3. В 2006 году было подписано соглашение о сотрудничестве с Духовным управлением мусульман и Казанской епархией Русской православной церкви. Духовные служители оказывают нам помощь в воспитательном процессе. Верующие осужденные ведут себя более дисциплинированно. Причем метаморфозы происходят даже с отрицательно настроенными осужденными, не первый раз судимыми. И после освобождения процент возврата среди этой категории намного ниже. Положительный эффект очевиден, так что мы и в дальнейшем будем продолжать работу в этом направлении.