Количество против качества?

Советский районный суд Казани установил рекорд: в среднем каждый судья рассматривает 850 дел ежегодно. И это, по данным управления судебного департамента в Татарстане, является самым высоким показателем загруженности судей в России.

Статистика позволяет заметить серьезный перекос. В судейском уставе существует норматив, согласно которому на долю каждого судьи приходится 270 дел в год, то есть в три раза меньше, чем на рекордсменов из Советского района. Между тем, по данным судебного департамента, в Тюлячинском районе судья рассматривает порядка 130 дел в год, получая ту же зарплату, что и казанские коллеги. При этом судебный орган, вне зависимости от его востребованности, имеет здание, штат, служебные авто – в общем, все то, что существует на деньги налогоплательщиков. Это объясняется большой «феодальной раздробленностью» республики с ее 43 муниципалитетами, в каждом из которых, необходимо это или нет, существует судебный орган.

Частично эту проблему должен решить в случае принятия федеральный закон об оптимизации органов судебной власти – если его, разумеется, примут. Во-первых, тогда суды смогут обеспечить право подсудимого на рассмотрение дела коллегий из трех судей. Во-вторых, после укрупнения нагрузка распределится между судами по справедливости. К сожалению, пока в половине районных судов республики действует правило «больше двух не собираться».

Пока в ряде регионов России на протяжении трех последних лет идет работа по подготовке к соответствующим переменам, в Татарстане с реформой не торопились. Здесь у нее немало противников. Вполне логично предположить, что инициативой не горели прежде всего те, кто в результате преобразований может лишиться кресла председателя. Но центр давит, и республике пришлось пошевелиться.

«В прошлый четверг было решено, что будет создана специальная комиссия, которая в течение лета рассмотрит возможные варианты проведения реформы в Татарстане, – рассказала 116.ru замглавы управления судебного департамента в РТ Сания Хисамова. – В этой реформе много спорных моментов. Могут возникнуть определенные сложности и в отношении удобства граждан при новом порядке. Проблему надо обдумать. Мы много строили, создавали судам условия. Что теперь будет с этими зданиями, кадрами? А если речь идет о том, что все останутся на своих местах, просто полномочия отдадут наверх, то какой смысл? Ну станут председатели заместителями председателей. Что, весь выигрыш от реформы будет в разнице между их окладами? Повторяю, надо изучить вопрос о перераспределении нагрузки. Насколько эта нагрузка в отдельных местах постоянна, или это временно?

Что же касается того, что подсудимый не может реализовать право на судейскую коллегию, то такие случаи вообще крайне редки. Всего за всю историю этой нормы таким правом захотели воспользоваться в Татарстане всего 20-30 человек, да и по России таких случаев было очень мало».

«Чем больше судей, тем больше доступ к правосудию, – однозначно заявил член адвокатской палаты РТ Сергей Попов. – Доступность, в том числе и по территориальному признаку. Суды должны быть максимально приближены к любому населенному пункту. Да, коллегию можно собрать не везде, но ведь обычных, гражданских дел, где она не предусмотрена, большинство. Если количество судов сократят, труднее будет в них попасть простым людям».

Таким образом, адвокаты и их подопечные воспримут нововведение негативно, ведь для них уменьшение количества судов автоматически означает удлинение очереди и большую волокиту. Этими соображениями, как щитом, с успехом могут воспользоваться те, кому реформа невыгодна. А вот некоторые правозащитники, наоборот, обеими руками за реформу, несмотря не тезис «больше судов – больше доступ к правосудию – больше демократии».

«Российская судебная система состоит из судов общей юрисдикции и мировых судей. После введения в начале века системы мировых судей часть функций – мелкие дела – была передана им. Гражданские споры, уголовные дела, где срок наказания не более трех лет – а это около 90% вообще всех дел. Общий смысл мировых судей в том, что они рассматривают дела на уровне местных сообществ, а офис судьи должен находиться на той территории, дела которой он рассматривает. Это очень прогрессивная идея правосудия, действующая в развитых странах. У нас же на практике по-другому. Разрыва двух систем – мировых и федеральных судей – не произошло. Они часто сидят в одном помещении. К примеру, в Казани дела жителей I и II «Горок» рассматривает мировой судья в районе Теплоконтроля. Естественно, людям трудно туда добираться. Смысл мировых судей выхолащивается.

Поэтому вопрос упразднения федеральных судов низшего уровня позитивен, если при этом мировых судей оставят, приблизив к народу. Федеральные суды будут рассматривать только серьезные процессы. Это повлияет и на саму процедуру рассмотрения дел. Такие процессы, как над ОПГ «Татары», которые тянутся годами, не должны проходить в спортзале Советского РОВД. Так что если федеральные суды централизуются, то и рассмотрение дел будет проходить на достойном уровне», – считает председатель Межрегиональной ассоциации правозащитных организаций «АГОРА» Павел Чиков.

Стоит обратить внимание и на еще один важный момент. Председатели судов обладают административными рычагами воздействия на судей. Укрупнение судов означает, что первым будет труднее давить на последних. В этом отношении положителен пример Набережных Челнов. Вряд ли кто-то возьмется назвать автоград колыбелью чистоты в море мрака, но там существует всего один городской суд и, соответственно, один председатель. По словам правозащитников, это имеет положительные результаты: чем крупнее суд, тем меньше коррупции.