«Стали сыпаться зубные пломбы». Как живут казанцы в самых токсичных районах города

Гнилостный, химозный, сернистый. У воздуха, который вдыхают тысячи жителей севера Казани, Новой Туры, Осиново и соседних районов, много запахов. От него краснеют глаза, сводит горло и болит голова. Местные жители жалуются, что жить в районе выбросов становится невозможно, а проблему никто не решает. В этих краях несколько заводов, мусорный полигон, а с запуском мусоросжигательного завода (МСЗ) ситуация может в разы ухудшиться, говорят местные.

Журналисты 116.RU скатались к заводу, проехались по катастрофически благоухающим окрестностям и поговорили с местными жителями о перспективах казанских предместий.

Наше появление у высокого зеленого забора замечают сразу. Охранник в камуфляже звонит кому-то. Вероятно, докладывает начальству. Выходит к нам. Следом с собакой появляется еще один мужчина в форме и пускается вдоль забора прочесывать территорию.

— Вы кто такие? — настороженно интересуется охранник.

— Просто граждане, фоткаться пришли, — шутливо отвечает экоактивист Антон Бортяков, который составил нам компанию в этой поездке.

За забором громадные бетонные и металлические конструкции. Это строящийся мусоросжигательный завод. Строительных кранов, правда, уже не видно. Завод планировали запустить еще к концу 2022 года, но из-за проблем с поставками оборудования стройка застопорилась. То ковид помешал, то санкции — говорят постоянно местные чиновники.

Строит предприятие компания «РТ-Инвест», на 25 процентов принадлежащее госкорпорации «Ростех». Помимо завода в Осиново она также возводит четыре предприятия в Подмосковье. Поставить оборудование на завод в Осиново должен был швейцарско-японский консорциум Hitachi Zosen Inova, но весной 2023 года он отказался это делать. Теперь республиканские власти с протянутой рукой стоят в сторону Китая — именно эта страна может помочь достроить многострадальный МСЗ.

Мы запрыгиваем в авто. Катим вдоль дороги, проложенной специально к заводу. В шестистах метрах от лесополосы наш проводник по здешним местам Антон заворачивает в сторону. Он показывает на середину дороги и рассказывает, как здесь он и другие протестующие против строительства завода жгли костры 4 года назад.

Антону Бортякову 49 лет. Он личность известная в Казани. Биолог и химик-аналитик по образованию. Эколог, лидер независимого профсоюза авиационно-инженерных работников. Антон охотно проводит экскурсии по заповедным местам, общается с журналистами.

Пару лет назад он выдвигался кандидатом от КПРФ на выборы в Госсовет республики. Должен был стать конкурентом кандидату от власти Эмилю Хуснутдинову, между прочим гендиректору группы компаний «ЖИК города Казани». Эта компания — один из крупнейших застройщиков татарстанской столицы. Однако республиканское руководство КПРФ решило от греха подальше снять кандидатуру Антона.

О протестном лагере «ДиОкСИНОВО им. Р. Н. Минниханова» (так его назвали сами активисты, чтобы привлечь внимание главы Татарстана) казанский эколог говорит увлеченно. Он вырос 2 декабря 2019 года на пути строящейся дороги, ведущей к мусоросжигательному заводу. В лагере дежурили несколько десятков активистов и местных жителей. Немало было пенсионеров. Как рассказывали сами активисты, сначала их пытались подкупить, чтобы они в прямом смысле исчезли с пути. Когда не вышло, власти перешли к более решительным мерам. 16 декабря в лагерь наведались сотни людей в форме.

— На нас двигалась толпа в масках, в форме. Я, честно говоря, не знал, кто это. Мне показалось, что это бандиты какие-то. Пошли нас хватать за руки. Понесли в автобус, рядом находящийся. Я как мог пытался отбиваться... Потом, как оказалось, это был ОМОН. Отряд «Рысь», — описывал позднее разгон палаточного городка один из его активистов Олег Бурылов.

Так был подавлен разразившийся на всю страну казанский протест 2019 года с митингами и палаточным городком. В полиции после разгрома «ДиОкСИНОВО» оказались 19 человек. Затем был суд, административные дела и штрафы.

— На суде тоже много веселого было. Наш судья отклонил все ходатайства. Потом, я считаю, вынес неправомерное решение. Обвинил меня в том, что я участвовал в незаконных собраниях людей в общественном месте. Обратите внимание, поле судья считает общественным местом. Молодец судья Гаврилов В. В. Зеленодольского района, — говорит Антон Бортяков.

О протестах сейчас мало что напоминает. Только табличка со стершимся названием лагеря и деревянный туалет за березами в окрестностях завода.

Мусоросжигательный завод спустя 4 года так и не запустили. Но у местных жителей есть и другие поводы для головных болей. В прямом смысле. Казанцы постоянно жалуются на едкие, удушливые запахи в этих районах. В вину ядовитый воздух они ставят близлежащим предприятиям: «Казаньоргсинтез», «Птицеводческий комплекс «Ак Барс»» и мусорный полигон на Химической.

В шести километрах от Осиново через дорогу перекинуты трубы. Как огромные металлические змеи, они сходятся и переплетаются. От них стелется густой пар. Трубы тянутся вокруг завода «Казаньоргсинтез» — крупного производителя фенола, ацетона, этилена, полиэтилена. Вдали, за шапкой деревьев, горит пламя газового факела.

Химический гигант с огромной промзоной на севере Казани появился в 60-е годы. В 1993 году предприятие было преобразовано в акционерное общество. До 2021 года оно находилось под контролем группы «ТАИФ», среди акционеров которой был Радик Шаймиев, сын первого президента Татарстана Минтимера Шаймиева. Затем перешло под крыло нефтегазовой корпорации «Сибур».

По мере развития завода росли соседние жилые массивы — микрорайон Жилплощадь и поселок Северный. В советские годы в них селили рабочих с «Казаньоргсинтеза» и соседних предприятий.

Сейчас в их окрестностях периодически фиксируют превышение выбросов фенола, сероводорода, формальдегида и других газов. Несколько лет назад депутаты Казгордумы даже имели смелось сказать, будто бы жители этих районов болеют онкологией чаще других.

— Кажется, что от него некуда деться, ведь в коридоре вонь газов еще сильнее. Запах проникает в закрытые окна, в щели, всё окутано им. Я очень боюсь не проснуться ночью, — говорит Надежда.

Наша собеседница переехала в Жилку весной 2021 года. На новом месте радовалась хорошим соседям и относительно свежему воздуху. Прежний ее дом соседствовал с автозаправкой, от которой шел тяжелый запах бензина. Но идиллия продолжалась недолго. Осенью на Жилплощадке появился ядовитый запах, говорит Надежда.

Сейчас она пытается продать квартиру и снова переехать. Боится, что выбросы могут привести к раку и другим страшным болезням. Надежда жалуется, что у нее уже появилась аллергия, «стали сыпаться зубные пломбы», скачет давление.

— Нас травят 24 на 7. Мои соседи мучаются с маленькими детьми, дети особенно чувствуют яды, их тошнит, подступают болезни, головокружение и кашель. Сначала краснеют глаза, чешутся. Затем начинает чесаться вся кожа, как будто напала стая комаров и ос одновременно. Затем по голове как будто бьют сотни молотков и падает давление, так что даже можно потерять сознание.

Другие не спешат жаловаться в органы на тошнотворный запах, говорит Надежда. Боятся потерять работу и терпят молча. Многие из них уже поколениями работают на «Казаньоргсинтезе». Иногда, делится слухами наша собеседница, они поговаривают, что завод якобы экономит на фильтрах, особенно после слияния с «Сибуром». А теперь еще и санкции бьют, передает слова работников завода Надежда.

Жители других поселений и районов Казани говорят, что невыносимый запах появляется вечером и ночью. Вот, например, как описывает ситуацию жительница поселка Северный Айгуль.

— Мы как будто в гетто живем. Вечером не можем открыть окна. Ребенок уже вони пугается. От него болит голова, от него начинается бессонница. У старшего сына сопли появились. Боимся наступления вечера. Как будто просыпается мафия и начинает нас травить.

— Нечем дышать по ночам, закрываем окна. Если не успели, то дикий ужас. С утра красные глаза, красное горло, голова болит, как с похмелья, — говорит нам уже жительница села Новая Тура Альбина.

— Запах идет с полигона, когда ветер северо-восточный. Пахнет тухляком. А когда с востока — пахнет газом, — говорит жительница Осиново Зоя.

Помогает местным бороться (или хотя бы пытаться) за чистый воздух юрист Гульсина Даминова. Она представляет объединение жителей «За чистый воздух». По ее словам, казанские врачи якобы отказываются указывать выбросы как причину аллергических реакций.

— Жители говорят врачу, что сегодня были выбросы в атмосферу и ребенку стало плохо. Он задыхается, он не может дышать. И врач говорит родителю: «Я не буду указывать эту причину в медицинских документах». Мы могли бы обратиться за возмещением вреда здоровья, но из-за этого люди лишаются права на обращение в суд.

Весной 2023-го Гульсина обратилась от лица объединения «За чистый воздух» к татарстанскому омбудсмену Сарии Сабурской. Она просила ее инициировать проверки Роспотребнадзора, создать межведомственную группу и установить конкретно, кто загрязняет воздух.

— Группа была создана. В нее вошли специалисты из Минэкологии, Роспотребнадзора, были приглашены представители компаний, занимающихся вредным производством. Что странно, в нее не были приглашены представители общественности, то есть люди, по инициативе которых и была создана эта межведомственная группа.

Изначально надзорные органы предполагали, что виной всему мусорный полигон на улице Химической. Гульсина и многие жители считают иначе: свой вклад вносят разные предприятия. Помимо мусорного полигона и «Казаньоргсинтеза», это птицефабрика «Казанская», ТЭЦ-3, тепличный комбинат «Майский», Казанский завод силикатных стеновых материалов и многие другие.

— Такое сильное загрязнение, которое появляется по расписанию в вечернее время и выходные дни… Не может быть, что это идет с полигона. Вонь появляется в то время, когда у надзорных органов рабочий день закончен. Эти предприятия расслабляются и считают, что они могут позволить себе сделать эти выбросы, потому что никто не приедет.

Источники зловония в Казани нашли далеко не сразу. Например, зимой экспертизы, которые проводили местные надзорные органы на казанских предприятиях, ничего не могли уловить. Все показатели были в норме. В августе глава российского Росприроднадзора Светлана Радионова заявила, что на «Казаньоргсинтезе» нашли «грубые нарушения в области охраны атмосферного воздуха».

Нарушения смогли отыскать и на соседних предприятиях. Ущерб природе оценили в 28 млн рублей. Как конкретно предприятия загрязняли экологию, Радионова не уточнила.

Антон Бортяков считает, что причина зловония — выбросы из подземных газохранилищ. Они были построены в советские годы методом горизонтального бурения. Это огромные трубы или туннели, которым пользуются разные предприятия. То, что зловоние распространяется именно ночью, говорит о том, что газохранилища используют не по назначению, считает Бортяков.

— Во время работы предприятия вырабатывают огромное количество зловонных компонентов, которых некуда девать. Вероятно, часть из них закачивают в хранилища и затем выпускают в атмосферу, часть сжигают на газовом факеле и пропускают сквозь фильтры-поглотители.

Помимо заводов, в окрестностях Осиново есть еще один источник зловония — переполненный мусорный полигон на улице Химической. Мусорный оператор «УК «ПЖКХ» (входит в группу компаний РТ-Инвест) планирует его закрыть в начале 2024 года и начать рекультивировать.

Полигон встречает нас стаями коршунов. Они летают и садятся на огромную рыжую гору, по бокам которой стелются груды мусора. От полигона тянет резким запахом серы и гнили. Так пахнет свалочный газ. Он состоит из метана, сероводорода и диоксида углерода (углекислый газ). Каждый из них вреден по-своему.

Метан — один из парниковых газов, выбросы которого приводят к глобальному потеплению. Сероводород — вредит непосредственно человеку: вызывает тошноту, головокружение и головные боли. Углекислый газ при огромных выбросах тоже может нести парниковый эффект.

Внутри полигон похож на огромный слоеный пирог. Дно покрывают глиной, чтобы жидкости со свалки не просочилась в подземные источники. Выше метры мусора перемежаются слоями грунта. Сквозь них торчат трубы, которые окружают свалку. Это для сбора фильтрата — жидкости, которая образуется при гниении отходов.

Отходы на полигоне укрывают слоями грунта, чтобы они не тлели: при горении мусора вырабатываются ядовитые вещества диоксины. Полигон на Химической тоже покрыт слоями грунты, но иногда дымит. На это тоже жалуются местные.

Возможно, причина в том, что полигон давно переполнен. А это значит, что он активнее вырабатывает свалочный газ, который сильно воняет и легко воспламеняется, комментирует наш проводник.

Несколько лет назад на нестерпимую вонь жаловались жители поселков на другом конце Казани — Константиновка, Вознесение, Вишневка, жилых комплексов «Весна» и «Северная долина». Запах тогда шел с полигона «Восточный». Его закрыли и стали свозить отходы на полигон «Химическая». Сейчас ситуация, судя по всему, повторяется.

А в поселке Новониколаевском в трех километрах от Осиново жители жалуются на запах помета. Он доносится от птицефабрики. Она принадлежит птицеводческому блоку холдинга «Ак Барс», которым в свою очередь владеет депутат Госсовета Татарстана Егор Иванов.

Сам поселок — это несколько рядов частных домиков, тянущихся около улицы Центральной. У двора одного из них встречаем пожилую женщину в серой кофте. При виде фотографа она тушуется, просит не снимать.

— Мне проблемы никакие не нужны.

Она говорит, что живет в поселке уже тридцать три года. Запах с птицефабрики, по ее словам, идет с западной стороны. Но при другом направлении ветра удушливый запах ощущается уже с промзоны.

Пенсионерка жалуется, что плохо переносит эти ядовитые ароматы и с ужасом думает, что будет, когда мусоросжигательный завод всё же достроят. Несколько лет назад мэр Казани Илья Метшин, пытаясь успокоить бунтующих против строительства предприятия, пообещал, что его сын купит здесь, в Новониколаевском, участок. Так он хотел показать, что предприятие будет абсолютно безвредно.

Очевидно, такой ход не слишком успокоил местных. В отличие от сына мэра, наша собеседница не прочь была бы съехать отсюда.

— Представляете, хочется уже убежать отсюда. Именно из-за этого. Я и так плохо запах переношу, а если завод построят? Неохота отсюда уезжать, а если вынудят, куда мы денемся? Ну ладно вы, молодые. Как-нибудь устроитесь. А мы что можем? Умирать?

Кстати, Метшин-младший тоже не спешит праздновать новоселье. Последний раз в начале 2022 года, когда мэру напомнили о его обещании, он отреагировал резко, уйдя от ответа.