Страна и мир Спецоперация на Украине репортаж «Единственного мужика угнали». Как деревню Могильное мобилизовали, лишив шанса на выживание

«Единственного мужика угнали». Как деревню Могильное мобилизовали, лишив шанса на выживание

Южноуральский фермер, отец троих детей, не успел даже заготовить для семьи дров на зиму

После мобилизации мужа Татьяна Курчатова осталась одна с тремя детьми и невероятным хозяйством: только скота почти 150 голов

Деревня Могильное находится в 140 км от Челябинска. Это равнинное и очень уединенное место, где асфальт превращается в пунктир, а всё вокруг кажется неподвижным, как стоп-кадр. Даже клин перелетных птиц будто заклинило, и на улицах такая пустота, словно зловещий сценарий апокалипсиса уже случился. В обычное время здесь почти ничего не происходит, но вот произошла мобилизация, и для деревни, где дееспособные мужчины и так наперечет, это стало ударом под дых. Вообще-то забрали лишь одного жителя, Евгения Курчатова, но для селения из 36 дворов с населением пенсионного возраста это не просто потеря: местные говорят, на Жене было завязано так много, что теперь само выживание Могильного под вопросом. И это даже не фигура речи.

Евгений с Татьяной воспитывают трех девочек, старшей — 11 лет
А это Татьяна и Евгений после рождения младшей дочки

Хотя деревня глухая и называется жутковато, она вовсе не мертвая. Когда Татьяна, жена Евгения, описывает мне хозяйство, я всё время переспрашиваю, не оговорилась ли она. Семья из двух взрослых и трех детей держит 54 коровы, 92 овцы, 5 свиней, 2 лошади, 77 кур, 73 кролика, 41 утку, 19 гусей. Татьяна успевает работать почтальоном (получает 4300 в месяц), Евгений — комбайнером, попутно обихаживая собственное поле, где выращивает корм для скота. Как им удается тянуть всё это на пару, для меня загадка: наверное, просто очень любят такую жизнь. Кроме того, у них есть предпринимательская жилка, ведь эти угодья не свалились на них в виде, допустим, наследства. Всё начиналось с пары коровенок, которые за 11 лет совместной жизни разрослись до внушительного стада.

— Мы всё вкладываем в хозяйство: мясо сдадим, купим что-нибудь, то трактор, то комбайн, — говорит Татьяна. — А недавно Женя мне квадроцикл подарил, чтобы за коровами ездить удобнее было.

Только сейчас комбайн и квадроцикл стоят сломанные, и починить некому: Евгения отправили в Чебаркуль переучиваться на танкиста.

Комбайн ждет починки. Дождется ли?
Из наемных сотрудников — только пастух, который получает за услуги 500 рублей в день, плюс пачку сигарет и булку хлеба
Кроликов более семидесяти
Есть лошади
Овец почти сотня
Несколько симпатичных свинтусов

Евгению Курчатову 40 лет, и, не имея офицерского звания, формально он не подходит под первую очередь призыва. Кроме того, у него трое детей, а власти на местном и федеральном уровне заявили, что таких многодетных отцов мобилизовать не будут. Только случилось это позже, чем Евгения вызвали в военкомат.

Татьяна вспоминает:

— 21 сентября объявили мобилизацию, а 23 сентября приходят к нашему дому люди из администрации и с ними женщина из военкомата: она говорит, мол, что, Таня, рада меня видеть? А я ей отвечаю: нет, я тебя не рада видеть, я знаю, зачем вы пришли. Они спрашивают: «Где Евгений? Мы его найти не можем». Я отвечаю: чего его искать-то? В поле он, на комбайне. В общем, на следующий день его вызвали в администрацию, там был какой-то поверхностный медосмотр, и всё — вручили повестку. Мы пытались убеждать их, взяли справку о размерах нашего хозяйства, о том, что он работает на уборочной кампании, что у него трое детей. Никто даже слушать не захотел! 26 сентября Женя уже уехал в Чебаркуль.

Татьяна сразу стала бороться за мужа

Евгений и его могучее хозяйство важны и для деревни в целом — например, соседка Надежда Васильевна говорит, что Женя и водный насос ремонтировал, и снег всегда чистил:

— Его даже просить не надо: он подъедет на тракторе, откинет от дома, уже ходить можно, — говорит она и переходит на возмущенный тон. — Как можно было единственного дееспособного мужика на всю деревню забрать? У нас же тут одни пенсионеры, мы-то что можем? Ну нельзя же совсем без разбора хватать!

Соседка Надежда Васильевна переживает не меньше Татьяны

Бороться за мужа Татьяна начала с первого же похода в военкомат, собрав все возможные справки. Послушала она и обещания из телевизора.

— Говорили, что будут брать с боевым опытом, что солдат до 35 лет не мобилизуют, а что по факту? И зачем тогда статус многодетного отца, если к нему на третий день пришли? — возмущается она. — Он служил в армии двадцать лет назад, а сейчас у него и здоровье не то, но мужиков же к врачам силой не загонишь, заранее справки не сделали, да и на здоровье не смотрит никто.

Могильное — деревня из двух улиц

Проблема в том, что Евгений по военной специальности — механик-водитель танка. Поэтому, видимо, военкомат закрыл глаза и на его возраст, и на прочие обстоятельства.

— В Чебаркуле они на танковых тренажерах, вроде, ездят, стрелять учатся, — говорит Татьяна. — С одной стороны, хорошо хоть не в Елань, там вообще бардак творится, с другой — ну что толку, если мужика угнали?

К зиме надо наколоть дрова. У семьи есть делянка, и Евгений всё ждал дождливой погоды, чтобы в паузе между полевыми работами спилить деревья, но не успел. Это предыдущая партия

Надо отдать должное: борется Татьяна отчаянно. Когда не удалось убедить военкома, она собрала полный комплект документов и подала от лица мужа исковое заявление в Октябрьский районный суд: ответчиками выступают призывная комиссия военкомата в Троицке и Октябрьский военкомат. В заявлении семья просит признать незаконной повестку и отменить решение комиссии по мобилизации.

— Я не понимаю, как можно было призывать главу такого большого хозяйства накануне зимы? — говорит она. — Летом мы бы еще, может быть, как-то приспособились, а сейчас я с ужасом жду холодов. В декабре и январе коровы будут телиться: думаю, получим примерно двенадцать телят. Кто этим будет заниматься? Ладно, птицу мы к зиме уберем, но остальное-то хозяйство куда девать? Мне одной не потянуть всё сразу: и работу, и детей, и скотину.

Старшей дочери Тоне лишь 11 лет: она уже немного помогает матери, например, доит трех коров, но мужской работы всё равно слишком много.

В селе встречаются брошенные дома

Изначально Татьяна — не деревенская. Раньше она жила в Челябинске, работала продавщицей и, возможно, никогда бы не подумала о сельском быте, если бы не встретила Евгения. Его сестра вышла замуж за брата Татьяны, так что они познакомились накануне свадьбы своих родных. И если сестра Евгения перебралась за мужем в город, то Татьяна в обратном направлении — получилась своеобразная рокировка. Почему она решилась сменить Челябинск на весьма уединенную деревню? Она пожимает плечами:

— Не знаю, наверное, потому что Женю полюбила. Я поначалу кур даже трогать боялась, говорила, я к ним не подойду. Я до сих пор скотину резать не могу. А так я уже привыкла, мне здесь очень нравится, в город совсем не тянет. Раньше я дочек дважды в год возила в Челябинск в игровые комнаты, потому что тут развлечений, конечно, немного. Выбирала время, когда домашней работы поменьше, оставляла Женю на хозяйстве, ехала. А сейчас даже и туда не вырваться.

Татьяна не представляет, как теперь одной справляться со скотиной
Каждый пятачок требует ежедневного ухода

Бродя по хозяйству Татьяны и Евгения, я думал о том, что они выглядят чуть ли не гениями в организации подсобного хозяйства, ведь не только умудряются содержать и развивать его, но еще и получают от этого удовольствие — много ли вы таких людей знаете? Картинно умирающая российская глубинка, может быть, потому и катится по наклонной, что таких семей мало, а те, что есть, — рубятся под корень. Зачем? Неужели танкисты нам в самом деле важнее людей, способных стать опорой целой деревни? На танкиста, в конце концов, можно выучить почти любого, кто пролезает в тесный люк танка, но далеко не любой обладает талантом создавать вокруг себя жизнь и порядок.

Хозяйство большое, как зоопарк

Я знаю аргументацию властей. У военкоматов есть план и минимум ограничений, прописанных в указе президента о мобилизации. Возрастные лимиты декларировались из телевизора, но на практике нарушаются сплошь и рядом: вот история солдата, мобилизованного в возрасте 37 лет, вот 52-летнего офицера. Оценка состояния здоровья — это вообще головная боль этого призыва, потому что ни нормативная база, ни сами военкоматы не готовы к поголовной проверке мобилизуемых.

Дочери Катя и Надя надеются, что папа вернется поскорее

Всё непросто и с многодетными отцами: в начале октября губернатор Челябинской области потребовал не призывать их в первую очередь, что не мешает призвать во вторую. Законопроект о мобилизации многодетных забуксовал в Госдуме, но потом депутаты заговорили о некоем жесте доброй воли, критерии которого туманны. Что касается Евгения, то проблема и в том, что мобилизовали его в самые первые дни и теперь можно говорить, что закон не имеет обратной силы (да и закона, по сути, нет).

Ржавь и хтонь

Ну и главное: рьяным мобилизаторам совершенно без разницы, насколько человек был полезен и нужен на гражданке — это вообще не принимается во внимание. Нужды армии поставлены в такой приоритет, что военные чиновники могут диктовать условия. У современной России нет опыта мобилизации (последняя была в 1941 году), а правовой вакуум и отсутствие четких критериев позволяют, по сути, грести всех подряд.

Удастся ли Татьяне вернуть мужа? Трудно сказать, но мобилизация Евгения грозит их семье полным крахом, поэтому настроена она решительно. Приближаются холода, и если возвращать Евгения — то прямо сейчас. Счет идет на дни еще и потому, что уже на следующей неделе он может отравиться туда, откуда вытащить его будет на порядок сложнее.

Из мужиков остались лишь гусаки

Напоследок я спрашиваю, почему деревня носит такое зловещее название — Могильное? Кстати, и улица называется схоже — Могильщиков. Версии расходятся, и кто-то из местных говорит про татарскую деревню с таким названием, а кто-то — про найденные в здешних местах массовые захоронения людей. По одной из местных легенд, во время какого-то нашествия люди пытались спрятаться в яме, но их завалило с головой. И последние дни Татьяна живет с ощущением, что это происходит снова.

Безысходность
Одиночество в степи
Зима близко

15 октября в Коркино похоронили первых погибших мобилизованных. Об их смерти стало известно накануне: вот репортаж из Коркино и поселка Роза.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
0
Пока нет ни одного комментария.
Начните обсуждение первым!
ТОП 5
Мнение
«Цены попадали в идеальный шторм». Как ситуация на авторынке России стала зловещей
Анонимное мнение
Мнение
Жизнь без прописки и график уборки туалета. Эксперт — о главных рисках при покупке апартаментов и долей в квартирах
Анонимное мнение
Мнение
«Не сушите на батареях»: советы мастера — как не убить обувь осенью и зимой
Роман Тамоян
мастер центра по реставрации обуви
Мнение
«Питаться в кафе дешевле, чем дома». Как россиянка живет в «городе пенсионеров» во Вьетнаме
Анонимное мнение
Мнение
«Бессмысленное издевательство над собой». Можно ли правильно питаться на 1000 рублей в неделю: эксперимент
Анонимное мнение
Рекомендуем
Объявления