«Если ты выйдешь, не останешься в живых». Блогер из Казани — откровенно о хейте, извращенцах и изнанке популярности

Мы пригласили на интервью в нашу редакцию 22-летнюю казанскую блогершу и модель Энже Каюмову. Журналист 116.RU поговорила с ней о том, как девушка решила стать блогером, о хейтерах и угрозах, о личной жизни, балетном прошлом. Энже рассказала о своем кумире, эмоциональном выгорании и о том, за что она любит Казань.

Энже Каюмова — блогер и модель, в одной запрещенной социальной сети у нее 187 тысяч подписчиков, в другой и того больше — более одного миллиона.

— Как начался ваш блогерский путь?

— Начинала я еще с TikTok, мне было лет 15 или 16, у меня начала снимать подружка, и тогда это считалось немного кринжово. В какой-то момент я тоже начала снимать. У меня залетело первое видео, потом подружка перестала снимать, а я продолжила, и вот с этого момента начался весь мой путь. Я много раз забрасывала и начинала заново. TikTok я вела, наверное, года два и только потом завела аккаунт в другой соцсети.

— Когда это начало приносить вам известность?

— Как только первый ролик залетел, ко мне начали подходить люди, сначала это было в моем родном городе, потом я уже переехала в Краснодар, там начали потихоньку узнавать, и довольно быстро это всё разлетелось. Конечно, не как сейчас, но практически с самого начала узнавали.

— Как пришла в голову идея для первого ролика?

— Я просто сидела у подружки дома и даже не помню его толком, я знаю, где это было и как это было. А первый ролик, который залетел на 11 миллионов, и это тогда считалось очень много, в нем я на тренажере для ног села на шпагат, я тогда занималась балетом.

— Какая у вас была первая реакция на ограничения в TikTok?

— Грустно было, жалко. Но а что поделать? На самом деле, ничего такого не было, я уже всё равно сидела в других соцсетях. Можно сказать, спокойно прореагировала.

— С какими трудностями мы сталкивались в начале своей деятельности?

— Наверное, не было никаких трудностей, но друзья не понимали, одноклассники не понимали, говорили, что ерундой занимаюсь, лучше бы чем-нибудь нормальным занялась, а теперь кусают локти. Поэтому самое тяжелое было — донести до друзей, что на самом деле это прикольно.

— А родные как относятся?

— Хорошо, кстати. Мама у меня сразу всё приняла, она сказала: «Ну делаешь — делай». Она даже сейчас вспоминает, что вообще не понимала, что я делаю: приходила домой, начинала сниматься, целыми днями снимала, но она видела, что мне это нравится, и она меня всегда поддерживала. Папа тоже всегда поддерживал. Со стороны родни никогда не было упреков в мою сторону.

— Вы перестали общаться с друзьями, которые не понимали, чем вы занимаетесь?

— С кем-то да, это одноклассники были, а с кем-то общаюсь до сих пор. А вот подруга сначала не понимала, а теперь мы продолжаем дружить, и она говорит, как классно, что ты не забросила. И извинилась, между нами сейчас всё хорошо.

— Почему вы выбрали для жизни Казань? Что вам больше всего нравится в городе и что не нравится?

— Я сама из Набережных Челнов, по сути, близко. В детстве я бывала в Казани, но не особо часто. Когда мне исполнилось 18 лет, я уехала сначала в Краснодар, потом я жила в Анапе, потом жила в Москве, и только после этого я приехала сюда. Потом пожила в Турции и вернулась обратно.

Я люблю Казань всей душой и всем сердцем, потому что здесь много возможностей, это большой город, это безумно красивый город. Все ребята, которые приезжают ко мне из других городов, говорят, что Казань — безумно красивый город, и я сама так считаю. Каждый раз я приезжаю в красивые места и каждый раз думаю: господи, какой красивый город. И здесь спокойно, всё-таки в Москве немного шумно и быстро, а я такое не люблю. Я люблю всё домашнее, размеренное, и тут классные люди.

— Значит, у Казани нет никаких минусов?

— Вообще никаких, 0 минусов. Хотя можно было бы такси сделать дешевле и «Бинхартс» тоже. Что у вас с ценами? Можно немного ценник понизить?

— Вас часто узнают сейчас на улице? Вы общаетесь с подписчиками, которые к вам подходят?

— Да, часто узнают, подходят каждый день, и я со всеми общаюсь, я люблю это. У меня у друзей своя точка клубники в шоколаде, я была как раз у них, и ко мне подошла девочка. Она хотела клубнику купить, потом узнала меня, и мы с ней сфотографировались, она мне сделала комплимент, и я ее угостила клубничкой.

И на следующий день я сидела в кафе на Баумана и тоже подошли девочки, они были очень милые. «Извините? пожалуйста, мы подойдем, надеюсь, мы вас не отвлекаем, можно, пожалуйста, фотографию?» — говорили, так мило. Я позвонила друзьям и попросила срочно принести клубнику.

Я очень люблю своих подписчиков, я люблю их радовать, фотографироваться, я никогда не отказывала. Я со многими общалась, многим даже советы давала в блогерстве.

— А были какие-то очень настойчивые подписчики?

— Да, это обычно парни, девочки — они стеснительные, на самом деле, и некоторые мальчики тоже стеснительные, но есть такие, знаете, мальчики 16–17 лет, и они не понимают, наверное, в силу возраста, как нужно общаться. Есть такие — нетактичные.

— В сторис вы когда-то упоминали, что получали угрозы от мужчин из-за того, что учились в мусульманской школе. Как мужчины об этом узнали? Чего они от вас хотели и какие угрозы вам поступали?

— Мне было 18 лет, я тогда жила в Краснодаре, и как-то раз в блоге я рассказала, что в детстве какое-то время ходила в мусульманскую школу, в мечети училась. Это был просто рассказ обо мне, и мужчины начали писать, как это я в детстве училась там, а сейчас какие-то видео снимаю.

Писали мне: «Да кто ты такая, чтобы вообще произносить такие слова? Кто ты такая, чтобы там учиться?» Они желали смерти моим родителям, прям ужасные вещи писали моей родне, моей сестренке, говорили: «Мы вас всех найдем, всех закопаем». Это было ужасное время, я очень боялась, потому что они реально искали меня.

Однажды я сидела дома в Краснодаре и увидела сообщение с фотографией — на снимке был мой дом. Они написали: «Мы тебя нашли, и, если ты выйдешь, не останешься в живых». Я помню, мне надо было выйти из дома, а напротив дома у нас была точка, где продавали шаурму. А те мужчины были нерусскими, горячих кровей парни, и напротив было много таких парней, и я всегда так пугалась. Мне было 18 лет, совершенно неокрепший разум еще, и вообще слышать угрозы от мужчин в 18 лет было тяжело, это было страшно.

— Вы не обращались в полицию?

— Нет, а что я скажу? Я пойду в полицию и скажу, что мне пишут угрозы? Там закрытые страницы были, их даже не найти, толку бы не было. А тогда еще был карантин и я особо часто на улицу не выходила, поэтому просто пережила этот момент. Тогда хейта было много, меня всё это подавляло, всё на меня навалилось. Но я справилась.

— Что вам говорили хейтеры? Это было в жизни или в Сети?

— И там, и там. Хейтеры были сначала в школе, потом на танцах, мне говорили, что я ушастая. Это даже не одноклассники были, а младшие классы прибегали и говорили: «Ты ушастая, такая, сякая», а потом это началось в Интернете.

В Интернете всегда за всё цепляются, сейчас я понимаю, что это нормально, что люди такие, сейчас я на это не обращаю внимания, а когда ты еще маленькая девочка, и тебе в таком количестве начинают писать, что с тобой что-то не так — это, конечно, ударяет сильно. Но зато меня это сделало очень сильным человеком, сейчас всё, что мне ни скажи — я отвечу: «Ну, ладно». То есть это воспитало во мне характер.

— Вы сказали, что занимались балетом. Я видела в блоге, что вы получили травму ног. Расскажите, как это произошло и как это повлияло на вашу жизнь.

— Да, я лет с четырех училась в хореографической школе, там были балет, народные танцы, гимнастика, и еще тогда начались отголоски каких-то проблем, но я особо не обращала внимание. Думала, что просто перенапряглась, как-нибудь не так встала.

Дальше я поступила в академию балета, училась там, уже начала не выдерживать нагрузку, учеба была с 8 утра до 7 вечера, из них несколько часов мы танцевали. У нас не было выходных, и, видимо, организм начал сдавать, и в какой-то момент я на уроках начала падать. Учителя всегда говорили: «Ты всё придумываешь, давай танцуй», а я стою и не могу, начинаю и падаю.

В итоге я пошла в больницу и даже какое-то время, недолго, откатала на инвалидном кресле. В больнице мне сказали, что если я останусь в балете, то в 25 буду постоянно в инвалидном кресле. Оказалось, что у меня очень большие проблемы с коленями, там я кучу всего понабрала: и артрит, и киста, и скопление жидкости. Сейчас до сих пор, несмотря на то что я стараюсь не нагружать себя, даже на велосипеде кататься не могу, до сих пор тяжело по лестнице банально подниматься.

— Трудно было расставаться с танцами?

— Да, очень! И до сих пор я вспоминаю о тех временах, я до сих пор люблю балет, это была моя отдушина. У нас были девочки, которые это всё ненавидели, а я всю жизнь этим горела, и, когда мне сказали, что нельзя, мне было очень грустно, потому что ты отдаешь этому столько лет, а по итогу тебе говорят: «Всё…»

У меня до сих пор дома лежат пуанты, я иногда их надеваю и вспоминаю. Я до сих пор очень скучаю, понимаю, что мне нельзя, но рвусь записаться на уроки балета, чтобы всё вспомнить. Хотелось бы в это вернуться.

— Было ли между вами и Платоном соперничество: кто лучше или известнее?

— Нет, никогда. Когда я с ним только познакомилась, я приехала в Казань, и, естественно, он был популярным, его многие узнавали. Как он будет с девушкой соревноваться? А я даже никогда не думала об этом.

— Как вы познакомились? Вы сразу друг другу понравились?

— Он мне ответил на историю что-то вроде: «Ты классная», я ему отправила кружочек с сестренкой, говорю ей: «Смотри, кто пишет». Когда я была еще маленькой в Челнах, он проходил мимо нас, и я такая: «Смотри, смотри, это Платон».

Первые полгода мы просто дружили, я вообще не думала, что это куда-то в отношения зайдет. Но мы нашли коннект, очень быстро сдружились.

— Я видела вашу историю, что вы недавно переехали. Боюсь спросить, вы с Платоном расстались?

— Нет, мы не расстались. У нас так получилось, что с самого начала я приезжала в Казань и оставалась у него, когда мы начали дружить. И когда мы начали встречаться, мы уже жили вместе, и у нас не было букетно-конфетного периода. Ну он был, но очень недолго, у нас сразу началась вот эта бытовуха, хотя мы вообще не ругаемся и не ссоримся, у нас очень здоровые отношения. И сейчас мы просто захотели немного пожить отдельно, мы вместе, всё нормально, ходим на свидания, возвращаем былую романтику.

— И как вам в таких отношениях?

— Я только переехала, у меня дома даже практически ничего нет, поэтому пока не знаю, пока нормально.

 — Чем бы вы занимались, если бы не блог?

— Не знаю, кстати, но я люблю рисовать, хорошо рисую. Я даже в какой-то момент начинала рисовать на заказ, но потом забросила, потому что не было времени. Я бы с кайфом открыла свой магазин одежды, я бы по-любому нашла, чем заниматься, а так для меня блогерство — это, конечно, очень удобно, удобный график, и получаю я очень хорошо. Было бы грустно, если бы блогерства не было.

— Из чего складывается ваш заработок? Сколько в месяц вы примерно зарабатываете?

— Ну сколько я зарабатываю, я, конечно, сказать не могу, это секретная информация, а так мой заработок полностью состоит из рекламы и рекламных проектов, которые у меня бывают.

 — Часто ли вас зовут на съемки моделью? В каких съемках вы участвовали недавно?

— Сейчас я намного реже соглашаюсь, допустим, если это обычная съемка для магазина или для Wildberries, я не соглашаюсь, потому что и времени на это нет, и они не готовы платить тот прайс, который я прошу. Ко мне уже идут те люди, которые понимают, что платят за узнаваемость. У меня буквально сегодня, пару часов назад, была съемка, я снялась в шоу, где была приглашенной моделью, гостем.

— От какой рекламы вы отказываетесь? Какое есть табу?

— Отказываюсь от всяких сигарет, электронок, алкоголя, хотя алкоголь, если это какой-то очень прикольный бренд, допустим, будет, подумаю. Но пока приходила только какая-то водка, я не хочу это брать. Если будут какие-то прикольные напитки, узнаваемые — окей, а так алкоголь я сейчас не беру. Я не беру казино, естественно, не беру всякие раскрутки, где обманывают людей, и если там говорят, что надо какие-то кружочки в телеграм слать, — точно нет.

То есть то, в чем я не уверена, что это безопасно, — я всё это не беру. Я не соглашаюсь рекламировать плохую косметику, я смотрю состав, какие отзывы, что попало советовать людям, которые тебе верят, нельзя. Они будут покупать, и в итоге будет какая-нибудь аллергическая реакция, если это подпольная косметика. Смутные вещи я не беру.

— Вышел новый закон, по которому блогеры, у которых больше 10 тысяч подписчиков, должны передавать данные о себе в Роскомнадзор. Как вы считаете, для чего принят этот закон и почему именно сейчас?

— Скорее, наверное, для урегулирования, потому что блогеров очень много и многие из них непонятно что ведут, не все блогеры хорошие, так скажем. Рано или поздно это должно было случиться, мы все это понимали, поэтому ничего страшного не будет, это же не какой-то крах.

— А как вы думаете, изменится ли ваша деятельность от этого? Вы уже подали сведения о себе?

— Нет, сведения о себе я еще не подала. Вроде еще не выпустили этот закон? Я не знаю точно, выпустили или нет, но я сама еще не подавала. Если менеджер напишет, что надо это сделать, то обязательно сделаю. Я думаю, что ничего не изменится, у меня конкретно ничего не изменится, а люди, у которых были какие-то смутные темы, будут под контролем сверху.

— На ваш взгляд, какие еще законы в отношении блогеров могут ввести?

— Честно говоря, не знаю, как будто уже всё принято, о запрете казино и так далее. Я не то чтобы против каких-то законов, но и не всегда за, потому что настолько всё сокращать, ужимать — это, конечно, плохо. Всё равно блогеры так или иначе платят налоги, от этого тоже зарабатывает государство, поэтому ему тоже выгодно, чтобы было много блогеров. Поэтому не знаю, что сказать насчет этого.

— Какие у вас цели в жизни и в работе на ближайшие полгода?

— Я хочу начать вести телеграм наконец-то, надо бы начать вести ВК. Вообще я хочу взять больше платформ. Хотелось бы участвовать в шоу и так далее, потому что всё лето от всего отказывалась: от рекламы, шоу, съемок — я кайфовала, а сейчас в ближайшие полгода хочу начать работать хорошо. Зимой хотелось бы пожить где-нибудь в тепле.

— Пишут ли вам мужчины с целью познакомиться? Что самое странное они вам писали?

— Да, постоянно. Самое странное, наверное, все понимают, что они скидывают, бывает и такое, что фотографии всякие не очень хорошие. А так, знакомятся каждый день, пишут, но я не отвечаю, потому что, мне кажется, это тупо. Хотя я сама познакомилась с Платоном в блоге, но это всё же иначе произошло.

Самое странное — у меня выпрашивали фотки ног за деньги. И теперь жалею, что не сделала, ну нет, я шучу. Там вообще есть люди не в себе, просили включить видеозвонок и посмотреть, как они там себя удовлетворяют… Это, наверное, было самое странное.

— А Платон не ревнует?

— Нет, а к кому? К подписчикам? Нет, конечно. Но когда на улице знакомятся, допустим, то, конечно, бывает, но несильно. Он здоровый, он понимает, что ничего не будет, он спокойно относится к этому.

— Вы считаете себя счастливым человеком?

— Да, абсолютно. Абсолютно-абсолютно всегда, даже если что-то происходит плохое, я всегда знаю, что это к чему-то ведет, из этого я всегда извлеку урок. Почему-то должно было так произойти, поэтому что бы ни случилось, я всегда самый счастливый человек.

— У вас когда-нибудь было эмоциональное выгорание? Как вы с этим справились?

— Да. Это было тяжело, это было года 2 с половиной назад, тогда я очень набрала в весе, остригла волосы и у меня был очень странный момент. Я забросила блогерство, не могла снимать, постоянно подходила к телефону, но не могла снимать, потому что мне было плохо. Я ревела, вытирала слёзы, заново всё делала. Оно прошло само, возможно, это был такой этап, не знаю.

— У вас есть фавориты среди блогеров? Может быть, вы хотите на кого-то быть похожей?

— На кого-то быть похожей — нет, это заведомо проигрышная позиция, мне кажется, потому что много блогеров. «О, она же как Валя Карнавал», и это посмотрят какое-то время и всё равно забудут. Хочется быть отдельной, отличающейся единицей. Насчет кумиров, с самого начала у меня был кумир — Дина Саева, и мы с ней даже общались. Я ей сказала, что с 15–16 лет ее смотрю, восхищаюсь, я из-за нее отчасти начала снимать, потому что смотрела ее тиктоки и думала, что это круто.

— При каких обстоятельствах вы смогли увидеться?

— Мы не увиделись, через блоги списались.

— Есть ли в Казани блогеры, которые вам сильно не нравятся?

— Платон Горохов, Денис Сальманов, ладно, шутка, шутка. У меня вообще нет людей, которых я как-то не перевариваю сильно. Есть в медиапространстве какие-то кринж-блогеры, а так в Казани — нет, либо я таких не знаю. Есть, конечно, забавные, Марат Клубника.

— А кто для вас в целом кринж-блогеры?

— Для меня Корейка, который был пацаном и стал девочкой. Я не осуждаю ни в коем случае, это полностью выбор человека, но всё, что он выкладывал, — это, конечно, стремновато.

Я даже всех не помню, в какой-то степени Мелстрой, хотя я посмотрела с ним интервью, всё равно чуть-чуть жалко, он немного потерялся, а так он умный, классный, он, по сути, хороший человек, просто выбрал такой путь, и всё. Я пытаюсь всегда всех понять, почему они стали такими, я никогда не называю людей плохими, потому что понимаю, что они не плохие, просто жизнь, видимо, так их повернула.

— Что вы посоветуете начинающим блогерам?

— Много снимать, забудьте о словах, что блогерство — это легко, это не всегда так. «Ой, свободный график, буду работать 2 часа в день, и больше ничего» — это иллюзия. На самом деле, ты на телефоне 24/7, ты работаешь 24/7, пока все на дне рождения отдыхают, ты работаешь, кому-то отвечаешь, а утром уже съемки.

Это нелегко. Чем крупнее блогер, тем больше обязанностей, меньше свободного времени, но это того стоит, это реально хорошо оплачиваемый труд. Сейчас расценки блогерские очень хорошие. Советую больше работать и больше снимать, главное — делать, не надо бросать, это небыстро.

— Вы сказали, что у вас есть младшая сестра. Она занимается блогом?

— Да, но не особо, то снимает, то не снимает. Она не так сильно этого хочет. В какой-то момент я ее подбадривала, она приезжала ко мне, и мы снимали видео, и они залетали. Она сейчас танцует на подтанцовке у Гузель Уразовой, уехала в тур с танцами, поэтому у нее и времени особо нет. Я рада, что она занимается чем-то своим, я ее не тащу за собой, когда нужна помощь, я помогаю, а так она полностью самостоятельна.

Напомним, ранее мы писали о блогере-пранкере из Казани, который делает контент на том, что пугает прохожих, стонет в ухо или льет на себя что-то посреди улицы. Булат Ахтямов рассказал, что не считает свои ролики треш-контентом. В его социальных сетях 344 тысячи подписчиков и в комментариях зрители делятся на тех, кому нравится его деятельность, и тех, кто не понимает такой юмор и просит парня прекратить.

* Экстремистская организация, деятельность запрещена на территории РФ.