Вот такая загогулина. На Генплане

Накануне вечером в татарстанской столице прошли публичные слушания по поводу дальнейшей судьбы присоединенных к Казани окрестных земель. У всех этих территорий есть свои владельцы. Однако о том, что ждет правообладателей, чиновники пока рассуждают весьма уклончиво. Мол, будут рассмотрены все пожелания, но цели владельцев земельных участков и города могут не совпасть.

Напомним: в конце 2007 года площадь Казани увеличилась с 43 до 62 тысяч гектаров. Новые территории вошли в состав Авиастроительного, Советского и Приволжского районов татарстанской столицы.

По словам представителя ОАО «Казгражданпроект» (компании-разработчика поправок в Правила застройки и землепользования) Эрнста Мавлютова, первая задача состоявшихся вчера слушаний заключалась в «зонировании присоединенных к Казани в конце 2007 года территорий».

Увы, ни из прилагавшихся к слушаниям материалов, ни из доклада самого г-на Мавлютова (к слову, в недалеком прошлом – главного архитектора города) невозможно было понять, какие же все-таки объекты должны появиться на присоединенных территориях.

«Чтобы я могла высказаться на этот счет, я должна не просто видеть зону, а должна знать, что там в итоге планируют разместить», – попеняла президиуму общественница Неля Биктимирова, когда настала очередь вопросов.

Г-жа Биктимирова, к слову, выявила ряд несоответствий между Генпланом Казани и предложенными к обсуждению документами. Она, например, обнаружила поселок, который отсутствовал на Генплане: «Присоединенная к Советскому району территория. Выше поселка Кульсеитово маленькая загогулина, которую я в Генплане не нашла».

В ответ из президиума пояснили, что не всегда границы населенного пункта по Генплану совпадают с границами муниципального образования. И речь идет о территории, присоединенной к Казани год спустя после принятия Генплана. Они входят в границы муниципального образования, но не входят в населенный пункт город Казань.

«Понятно, что ничего не понятно», – резюмировала в ответ на это г-жа Биктимирова.

На карте зон Авиастроительного района, продолжила она, зона коммерческой и деловой активности расположилась там, где, согласно Генплану, должна находиться зеленая зона. Г-н Мавлютов признал правомерность вопроса, но заметил, что нынешние публичные слушания проводятся именно с целью выявления собственников земельного участка.

«...Чтобы собственники проявили свои намерения, а не сидели в своих офисах и не думали, что завтра там кукурузу посеют, а послезавтра начнут строить коттеджный поселок. Есть масса ограничений и в то же время город не может развиваться, не зная намерений собственников, не уважая эти намерения», – резюмировал г-н Мавлютов.

При этом бывший главный архитектор города решительно отмёл предположение о том, что карты зон после публичных слушаний будут противоречить Генплану татарстанской столицы. Этого не случится, заверил представитель ОАО «Казгражданпроект», просто потому, что Генплан, если понадобится, приведут в соответствие с этими самыми картами. И то верно: Генплан, конечно, документ красивый, будоражащий воображение, но рассчитанный уж на слишком далекую перспективу. Состав городских чиновников, к тому времени, когда нужно будет сверить намеченное с осуществленным, успеет кардинально обновиться еще не один раз. И вообще – по поводу стратегических документов, к коим относятся и Генплан, и федеральные законы, в Казани, как выясняется, имеются серьезные разночтения.

«Сколько письменных сообщений от комиссии по проведению публичных слушаний было направлено в адрес правообладателей земельных участков, которые присоединены к городу Казани?» – поинтересовался житель Старых Горок Ильхам Шагараев, и тут же превратился в разжигателя жаркого спора.

«О каких письменных сообщениях вы ведете речь? У нас нет порядка извещать конкретно кого-то. У нас есть порядок объявления публичных слушаний. В данном случае были проведены мероприятия по районам...», – ответствовали в президиуме.

«Но Градостроительный кодекс РФ предусматривает направление комиссией заблаговременно сообщений письменных о том, что будут проводиться данные публичные слушания», – настаивал г-н Шагараев.

«Там немножко другие публичные слушания», – возразили ему, но вопрошающий всё не унимался: «В натуре-то получается: одни подсадные утки, правообладателей нет, и мы пытаемся принять решение!»

«Нет-нет, секунду! Вы слова не передергивайте...», – попытались осадить Шагараева из президиума.

«Нет, может и передергивать, – позволил глава горисполкома Рафис Бурганов. – Для того, чтобы никто не говорил, что ему места не хватило, мы сняли этот зал на тысячу мест. По такой же схеме мы проводили первые публичные слушания, тогда зал был полный, по этой же схеме мы приглашали всех... Вам домой принести – вы скажете, что мне на синей бумаге, а не на белой. Мы же с вами не первый раз встречаемся, и вы не впервые этот вопрос задаёте. Если вас этот порядок не устраивает, есть судебные органы. Суд рассудит. А так мы просто будем долго друг друга обвинять. Я к вам хорошо отношусь...»

«То есть, ни одного сообщения послано не было? Я так понимаю?»

«Более того: даже делать то, что предписано законом, времени не хватает», – благодушно пояснил г-н Бурганов. И тем самым поставил точку в дискуссии.

Таким образом, у владельцев присоединенных территорий есть два месяца на то, чтобы поделиться своими предложениями с городскими чиновниками (последует им город или нет, большой вопрос). Или – еще целая уйма времени на то, чтобы оспаривать правомерность системы публичных слушаний в суде. В том случае, конечно, если этого самого времени у них вообще имеется в избытке.