«Был Карибский кризис. Мы готовились к войне»: монолог подполковника из Татарстана о службе в Советской армии

По всей стране отгремели громкие поздравления с Днем защитника Отечества. Мы уже спрашивали казанцев разных профессий, а чей вообще этот праздник — 23 Февраля? Их (разные) мнения мы публиковали здесь. Но все сошлись в одном — кто служил в армии, тот и отмечает День защитника Отечества.

Мы решили поговорить с подполковником из Татарстана Рубисом Зариповым. Срочную службу он проходил в один из самых сложных исторических периодов, когда отношения между СССР и США были накалены до предела. В своем монологе подполковник Зарипов вспоминает, каково было служить в Советской армии и каких высот может добиться простой парень из татарстанской глубинки.

«Приезжаю в часть, а там голое поле»

— В армию меня забрали 10 ноября 1958 года. Служить я пошел в артиллерийские войска. Всю срочную службу провел в городе Грозный, там я прослужил три года. Служба проходила в горах. Когда я приехал в Грозный в свою часть — это было просто голое поле. Не было ни казарм, ни столовой, ни складов. Пришлось всё строить своими руками, занимались этим мы день и ночь. Не было вообще никакого отдыха. Но никто не ныл, не обижался, изредка ворчали москвичи, которые не привыкли к деревенскому труду, а так большая часть солдат была из поселков и работать умела. День за днем мы строили казармы, столовые. В то время не было никаких современных инструментов и материалов, делали буквально всё своими руками.

Мой старшина откуда-то узнал, что перед отправкой в армию дома я успел поработать учителем труда в деревенской школе. Вызывает он меня и говорит: «Ты, оказывается, столяр. В казармы надо собрать окна и двери». Я ему ответил, что тут же нет никаких инструментов, даже мастерской не было. А он мне: «Сейчас всё будет, ты у нас молодец, старательный». И действительно, буквально через несколько дней мне быстро-быстро собрали столярную мастерскую из досок, которые смогли найти. Туда привезли верстаки, принесли даже инструмент. И я начал делать двери и окна для казармы. Собирать их приходилось с помощью пилы, рубанка да молотка. Командир нашего дивизиона постоянно ходил ко мне в столярку и хвалил.

Успевали мы и служить, регулярно изучали военное дело, свои обязанности исполняли ответственно. Руководители у нас были очень строгие. Службу в армии я закончил в должности рядового. Вся служба проходила строго по уставу, ни о какой дедовщине тогда речи и близко не было.

«Все готовились к войне с американцами»

— В то время была очень сложная международная обстановка. Приближался Карибский кризис (противостояние СССР и США. — Прим. ред.). Домой в отпуск никого не пускали. Все готовились к войне с американцами. Поэтому все три года я провел в армии, дома не был ни разу за это время. Пока служил, общаться с родными получалось только по переписке. Дома меня ждала любимая девушка — Рафия. Ждала верно и с любовью. Потом мы поженились и прожили вместе 26 лет.

За время срочной службы я не переставал активно заниматься художественной самодеятельностью. Мне нравилось петь на сцене с детского сада, продолжил этим я заниматься и в своей части. Пел исключительно на татарском, обычно на мои выступления приходили только татары, которых в нашей части было очень много. Я уже готовился к поступлению в музыкальную консерваторию. А в это же время Минобороны страны выпустило приказ о том, что тем, кто после армии хочет получить высшее образование, можно ходить в школы, которые были в городах, где располагались части, для занятий.

Мама из дома прислала мне учебники, и я начал совмещать армию с учебой. Я уже был готов поступить в консерваторию, но отношения между Советским Союзом и Америкой стали только хуже. Всё ближе подходил Карибский кризис. Все ждали войну, которая должна была начаться вот-вот. И всю демобилизацию отменили. Тех, кто заканчивал срочную службу в армии, сразу отправляли в военные училища.

Один из подполковников нашей части пригласил меня к себе для разговора, фамилия у него была Соколов, и говорит: «Сынок, ты у нас хороший солдат. Всех вас будут отправлять учиться в военные училища, я рекомендую тебе поступать в Вильнюс (Литва)». Там была военно-юридическая школа. Я прислушался к совету подполковника, написал заявление в эту вильнюсскую школу и меня приняли. Поэтому после срочной службы я отправился в Литву.

«Я сказал, что поеду к себе домой — в Татарстан»

В Вильнюсе я проучился два года. Старался учиться хорошо, зубрил предметы, которые мог. Некоторые давались очень тяжело. Там вместо пения я решил увлечься спортом. До армии у себя в деревне я активно занимался тяжелой атлетикой. Постоянно тягал гири. А в училище я увлекся этим еще сильнее, начал участвовать в соревнованиях со штангой. Освоился я в этом виде спорта очень быстро. Представлял училище на всех соревнованиях в разных городах Литвы. Потом на соревнованиях я объехал всю Прибалтику. Мне предлагали остаться после училища в Литве спортсменом и выступать. Говорили, что я смогу быть преподавателем в училище и ездить на соревнования. Но я отказался. Отношения между СССР и США нормализовались, и я сказал, что поеду к себе домой — в Татарстан.

Написал заявление, и после училища меня распределили в соседнюю Удмуртию, поближе к дому. Но фактически армия для меня не закончилась. Отправили меня работать в ижевскую колонию. Сначала я был начальником оперативной части. Там же меня приняли в коммунистическую партию и избрали секретарем парторганизации в колонии. Там же я поступил в Московскую академию МВД СССР. В Ижевск же я перевез всю семью, жену и маму. Там же у меня родились две дочери. За время работы в колонии я успел дослужиться до ее руководителя и звания подполковника. Всё потому, что моя колония всегда и во всем была лучшей.

А позже раком заболела моя жена. К сожалению, она умерла. Я решил уволиться из рядов вооруженных сил, выйти на пенсию и вернуться в родной Татарстан. И опять вернулся к своей мечте — пению. В консерваторию я уже, конечно, не поступал, но зато занялся сочинением песен на татарском, издал десятки книг и получил звание Заслуженного работника культуры Республики Татарстан.