Укус в диафрагму. В Казани снимают кино про вампиров

– А может, ему еще из ушей кровь пустить?

– Нет, это уже перебор. Из глаз, изо рта – и достаточно.

Я лежу на очень холодном сыром песке. Правая рука неестественно вывернута – мертв. Пока. Потому что буквально через пару минут начнется процесс оживления. Если, конечно, до той поры окончательно не закоченею. Кисточка, какой обычно наносят лак на ногти, щекочет лицо. Одна капля с нее ползет по щеке и затекает в ушную раковину – все-таки без крови оттуда не обошлось, вторая пачкает воротник рубашки. «Ерунда, отмывается без проблем!» – успокаивает художник Ильгизар Хасанов. Еще одна капля попадает в рот. У кинематографической крови, в отличие от настоящей, оказывается, сладковатый привкус.

Сценарий триллера держится в секрете

Как я прошел кастинг и попал на съемочную площадку? Признаюсь честно: по блату. Пользуясь дружбой с режиссером. В общем-то, из таких, как я, друзей и состоит вся съемочная группа. Влад Петров снимает фильм с нулевым бюджетом, на голом энтузиазме. Сценарий – тайна, покрытая мраком. Его режиссер держит в секрете даже от главных героев. Происходящее понятно пока лишь в самых общих чертах.

Например, мы с женой играем влюбленную парочку, которую за каким-то чертом занесло на пустынный пляж в Адмиралтейской слободе. Здесь и встретили свою погибель в лице Лейсан Ситдиковой – главной героини, вампирши, следившей за нами сквозь отверстия в странной, торчащей прямо из песчаного холма трубе.

Никаких специальных декораций для фильма, понятное дело, не возводилось, но пейзаж Влад выбрал отменный. Высоченная ржавая труба в кольце песчаных дюн, на самом краю которых замерла строительная техника – готовый пейзаж не то к «Сталкеру», не то «Кин-Дза-Дзе».

Я и супруга – проходные жертвы, а вызов маститой вампирше бросают два (настоящих, а не киношных) казанских поэта, даже фамилии которых прямо-таки по мистическому совпадению созвучны – Тимур Алдошин и Георгий Авдошин. Впрочем, герою Тимура не повезло. Незадолго до нашего с женой воскрешения был отснят эпизод с головой поэта. Она в кадре продолжала жить отдельно от тела. Гоша, чей персонаж по сюжету обнаружил голову друга в полиэтиленовом пакете, уверял: когда Тимур открыл глаза, мороз прошел по коже. Съемки с оживанием головы – в другой потрясающей локации Кировского района, у заброшенной ротонды за парком Петрова (названном так хоть и не в честь Влада, но теперь уже прочно в моем сознании связанном с его именем).

Фильм про кровь и любовь

«Совсем нулевым бюджет моего фильма назвать нельзя, – поясняет режиссер Влад Петров. – За грим Лейсан, который делала известный стилист Алла Воронова, мне все-таки пришлось платить. На каждый макияж уходил примерно час, но дело стоило того. Грим чудесным образом преображал всю суть Лейсан. У нее менялись осанка, мимика, походка – в общем, абсолютно все. Вот что значит образ!»

Только на грим для главной героини денег в итоге и хватило. Тимура, по-хорошему, тоже надо было гримировать, сетует Влад, но из-за ограниченного бюджета в ход пошли земля, сажа, копировальная бумага. Правда, нам с женой кое-что из профессионального грима все же перепало. Флакона искусственной крови, которая делалась изначально в расчете только на Лейсан, хватило и на убиенных ею нас тоже.

Настоящей находкой для фильма оказался художник Ильгизар Хасанов. Сам он тоже появляется в кадре – в роли весьма зловещего типа: черный плащ, черные же шляпа и очки. Ни дать ни взять нуаровский киллер. Отчлененные от тела голову и кисти рук благодаря Ильгизару изготавливать отдельно не пришлось. Художник просто демонтировал одну из своих скульптур. В кадре, заверяет Влад, эти части тела смотрелись весьма достоверно.

– И все-таки про что фильм? – поинтересовался я у режиссера.

– Если совсем грубо описывать сюжет, то он таков: Тимур Алдошин давно охотился на Лейсан и уже ее обнаружил, но воплотить задуманное ему не удалось. А вот удастся ли Гоше, которого Тимур успел посвятить в тайну, – вопрос открытый. Можно сказать, что этот фильм, как ни странно это звучит, про любовь.

– И про кровь.

– Да-да, и про это тоже. (Смеется.)

Рабочее название триллера – «Лихоманка». В течение ближайшей недели Влад планирует доснять фильм и вплотную сесть за монтаж. Готова к показу «Лихоманка» будет, возможно, уже в начале осени.

Вампирский наряд от Ренаты Литвиновой

«Какие чувства я испытывала на съемочной площадке? Пожалуй, ничего, кроме удовольствия от общения с близкими по духу товарищами, – уверяет журналист Лейсан Ситдикова, в фильме – главная злодейка, вампирша. – Я не воспринимала это как работу: хорошие летние дни, проведенные в хорошей компании. Для меня это вторая после «Овсянок» Алексея Федорченко работа в кино. И определенное сходство между съемками там и здесь я заметила. Федорченко абсолютно не посвящал актеров в то, что будет происходить на съемочной площадке.

Также и Влад не ориентировал меня абсолютно: ни сценария, ни сюжета он мне так и не раскрыл. И я не знала, какой кадр мы будем снимать буквально через минуту. Мой костюм мы выбрали так. Влад попросил меня подобрать платье для съемок, и я перемерила штук двадцать нарядов. Подружка фотографировала меня в них, а я переправляла снимки Владику по электронке. В итоге из всех платьев он выбрал самое простое – и оно же оказалось самым кинематографичным, поскольку именно это платье в свое время сделала для одного из магазинов модной одежды Рената Литвинова. По натуре я человек совершенно неагрессивный, но сыграть кровожадную вампиршу оказалось нетрудно. Грим, который мне накладывали, влиял и внутренне. Я в гриме и без – это два совершенно разных человека».

«Мертвая голова – дело нескольких минут»

«Кино, в котором я снимаюсь, одновременно пугает, бодрит, затягивает, – говорит поэт Тимур Алдошин, в фильме – охотник на вампиров. – В этом всем есть что-то от детской страшилки. Влад обладает удивительным даром вовлекать в свою стихию, хотя, честно говоря, своего персонажа я не понимаю. И вообще не могу увидеть снаружи, что же из этого всего выйдет. Голову отдельно от тела оказалось сыграть нетрудно. Определенным образом лег, лицо вымазали копировальной бумагой, а дальше просто глаза открывать необходимо было. Честно говоря, в тот съемочный день я вообще снимался мало. По большей части ходил с альбомом раскрадровок и вычеркивал отснятые эпизоды. Вот в самый первый съемочный день, у меня дома, пришлось попотеть. А мертвая голова – дело нескольких минут».