Альберт Люкманов, актер, режиссер драматического театра, руководитель творческой лаборатории «888»: «Театр несет вскрытие человеческой сущности!»

До сей поры все театры Казани были вполне традиционными. Особых экспериментов на подмостках не наблюдалось. До этой осени, когда о себе заявил новый театральный проект «888». Его задумал молодой казанский режиссер Альберт Люкманов как уникальный культурный центр, где не будет места всему привычному.

Вот и место для репетиций, где должно было состояться наше интервью, было названо совсем необычное – анатомический театр медицинского университета.

Задать свой первый вопрос я не успела. Альберт начал сам.

– Вы, наверное, сейчас сразу спросите, что такое «три восьмерки»? Когда я думал, как назвать свою идею, которую сейчас воплощаю в жизнь с помощью единомышленников и друзей, в голову приходили разные мысли, слова. Но почему-то я остановился на цифрах. Ведь числа постоянно присутствуют в нашей жизни – дата рождения, возраст, время. Даже «Священное писание» тесно связано с нумерологией.

– Тогда почему именно восьмерки?

– Во-первых, я родился 8 сентября. Во-вторых, написание этой цифры повторяет строение ДНК – спиралеообразная форма. Ну и третья восьмерка связана с математикой. Если ее перевернуть, получим знак бесконечности. Я верю, что человек может бесконечно проявлять свои внутренние возможности, бесконечный процесс творчества, созидания, поиска. А недавно я пришел к выводу, что «3» (три восьмерки) та же восьмерка, но недорисованная. Также число 888 связано и с верой. В древнеарамейских источниках оно считается числом Иисуса Христа. Что очень важно для меня – христианина, верующего человека.

– Альберт, я только что присутствовала на некотором действе. Что происходило здесь – под сводами анатомического театра?

– Сегодня мы только начали работу над очень сложным материалом, который основан на свидетельствах людей, переживших клиническую смерть. Эта тема очень мало изучена. К ней только недавно стали обращаться врачи, ученые. Мы будем создавать сценическую композицию. Сейчас идет коллективное исследование темы. У нас нет какой-то единой черты, единого знаменателя, к которому надо прийти. Один из принципиальных моментов лаборатории, хочу подчеркнуть, не театр в привычном понимании – «постановщик – актер». Сценарий рождается совместно. И я выступаю не как постановщик, возможно, я своеобразный замыкающий в процессе, как заземление. У нас каждый имеет право голоса, каждый самовыражается, каждый привносит свое в общее. Я думаю, что это очень интересно.

– Материал для постановки спектакля не совсем стандартный...

– Мы сознательно выбираем нестандартный материал, не традиционные пьесы, которые драматурги пишут для театра. Мы работаем с «голым» материалом – это документы без каких-то особых вымыслов, что называется, с чистого листа. Здесь мы используем театральные техники как школу, как путь какого-то познания, развития личности, темы.

– Почему в качестве площадки для репетиций вы выбрали анатомический театр?

– Почему здесь? Думаю, все очень символично. В здании раньше проводились вскрытия человеческих тел. Театр несет вскрытие в себе человеческой сущности, натуры, отношений. Поэтому место очень подходит для нашей работы. Да и вообще, для деятельности лаборатории планирую искать альтернативные площадки для работы. Например, первый показ у нас вообще состоялся в парке рядом с Музеем изо.

– Атмосфера сильно влияет?

– Если человек здесь впервые, то он может почувствовать себя жутковато. Я тут вижу такую параллель: заниматься именно изучением человека сегодня очень важно, а где еще этим заниматься, как не в анатомическом театре? Многие ведь даже не подозревают, что помимо репертуарного театра есть еще анатомический театр. Вслушайтесь – анатомический ТЕАТР! Вот эти улыбающиеся скелеты на стенах вносят, конечно, своеобразный антураж.

– Как долго будут идти репетиции тут?

– Боюсь загадывать даже на завтрашний день. Пока мы встречаемся с ребятами здесь по воскресеньям, так как в остальные дни здесь идут учебные занятия.

– Как вы думаете, что бывает после смерти?

– Я не думаю, я убежден, что здесь мы сбрасываем как бы свою одежду – телесную оболочку – и продолжаем дальше свою жизнь, уходим в жизнь вечную. Кто-то – в ад, кто-то – в рай, одному Богу ведомо. Я придерживаюсь такой религиозной точки зрения.

– Название спектакля уже есть?

– Думал, конечно. Пока как вариант – «Другой свет». Я не зря пригласил вас посмотреть, как рождаются наши спектакли.

– Когда можно будет увидеть результаты труда?

– Я надеюсь, что этюды будут готовы ближе к январю. А до этого есть идея провести вечер поэзии. У меня папа пишет замечательные стихи верлибром. На основе его работ и других поэтов планируем провести вечер в актерском исполнении.

– Альберт, ваша семья поддерживает вас в творческих начинаниях?

– Да, конечно. Можно сказать, что даже постоянно благословляет. Без совета родителей, думаю, многого бы не достиг. Родители – вообще мои лучшие друзья.

– Они придут на спектакль?

– Они всегда приходят на все спектакли. Моя мама – большой любитель искусства. Ей нравятся вообще все устремления творчества. Даже если спектакль плохой, она все равно скажет, что он хороший, потому что люди старались.

– Для вас и других молодых актеров, которые собрались здесь, лаборатория «888» – это хобби?

– Лично для меня – призвание. Я себя нашел в этом, чувствую здесь самого себя. В свое время я проучился два года в Казанском университете на факультете международных отношений. Вроде бы престижный факультет, мог бы пойти на государственную службу, а то и вообще дипломатом стать. Но меня всегда тянуло в творчество, в театр, его атмосферу. И сознательно, предварительно все обдумав и взвесив, оставил университет, чтобы поступить в театральное училище. Очень рад, что все так получилось. То, что я стал изучать в театральном, чем начал заниматься, дало возможность понять, как найти и познать самого себя (что является для меня крайне важным). Театр помогает выявлять в себе какие-то изнанки, обнажать новые грани. Я считаю, что подобный поиск сегодня необходим всем людям.

– Как к проявлениям вашей творческой натуры относятся педагоги казанского театрального?

– Они безумно рады! Они поддерживают, как могут. Педагоги Казанского театрального – настоящие мастера. Великие люди, которые прошли классическую академическую школу. Мастер моего курса – народная артистка республики Татарстан Кобчикова Марина Всеволодовна. У нее за плечами двадцатилетний педагогический опыт. Она работает в труппе качаловского театра. С ребятами, актерами лаборатории, работают Юнона Карева, Вадим Кешнер. Это глыбы настоящие, у которых огромный запас знаний, которыми они делятся. Мы на основе этих знаний живем дальше.

– Их, случаем, не собираетесь привлекать к участию в своих постановках?

– Педагогов? Нет. Не вижу никакой необходимости. Я получил базу знаний и на этом фундаменте развиваюсь дальше. Недавно я стажировался в ГИТИСе (выиграл республиканский грант). А ГИТИС – это альма-матер, место, о котором мечтают многие, там конкурс чуть ли не тысяча человек. Я видел студентов, которые учатся у очень именитых людей. Но, закончив вуз, они живут так, как их научили великие мастера. Происходит копирование, что ли. Это, конечно, красиво. Я думаю, что актер, режиссер, любая творческая личность – прежде всего индивидуальность, поэтому прежде всего надо развивать свой творческий взгляд. Это краеугольный момент в творчестве – найти себя. Свой образ надо развивать на основе классической базы.